Сам банк на меня особого впечатление не произвел. Здание, конечно, помпезное и позолотой украшено, но был это типичный во всех мирах банк, только клерками в окошках вместо людей гоблины подрабатывали. Дядя, подойдя к окошку со свободным гоблином, жизнерадостно ему улыбнулся и выпустил наружу немного своей ауры Страха. Темно-зеленый гоблин тут же стал нежно-салатовым, покрылся испариной и срывающимся голоском спросил, что нужно уважаемому клиенту. Уважаемый клиент еще шире за ухмылялся и попросил организовать банковскую ячейку на имя племяшки и пройти к своей. Ячейку мне оформили за пять минут, куда дядя тут же перевел 50 золотых, на всякий случай, чтобы было. И посоветовал все по-настоящему ценные вещи хранить в банке. Доступ к своей ячейке можно получить из любого отделения банка в любом городе. А потом мы потопали за трясущимся гоблином к дядиным золотым запасам. По дороге я шепотом спросила Мстивоя, зачем он издевается над бедным клерком. На что дядя ответил, что если бы он над ним не издевался, то тот бы до сих пор нас у своего окошка мурыжил и своими дюже важными бумажками занимался. Ты с этим народцем пожестче будь, поучал меня дядя, а то им палец только дай, тут же всю руку отгрызут и без гроша в кармане оставят. А я только вздохнула про себя. И почему мой дядя в лесу выглядит круто, а в городе как закоренелый бандит с двумя судимостями.
Из своей ячейки дядя выгреб кучу золота, опять шуганул клерка чуть ли не до обморочного состояния, и мы пошли в разбойный город, где я ухватилась за полы дядиного плаща, чтобы окончательно не потерять его из виду, уж больно он органично сливался с окружающей местностью. Да и остаться одной посреди городских трущоб, если честно, я боялась. Полуразрушенные ветхие дома, где огромные дыры в стенах кое-как были заколочены досками; темные, вонючие переулки, откуда доносился крысиный писк. Искалеченные нищие с глазами прожженных пройдох, чумазые замерзшие ребятишки, сомнительные личности, шныряющие в тенях, своры одичавших собак, да редкие группки игроков, эти своры уничтожающие. Атмосфера этого места угнетала и давила на психику, выступая ярким контрастом по сравнению с праздничным и веселым Верхним городом, полным изобилия и достатка. И зачем только такие места НИПами заселять, можно было бы и городскими развалинами обойтись, чтобы игрокам было, где порезвиться.
Мы подошли к дряхлому двухэтажному деревянному дому, с крыши которого ветер давно уже содрал всю черепицу, а окна были наглухо заколочены ставнями, а то и просто досками. Веранда с прогнившими опорными столбами вся покосилась, а ступени трухлявой лестницы, ведущей к входной двери, кое-где провалились. Возле веранды на лавочке сидел тщедушный старик, то ли гоблин, то ли китаец. Не поймешь, кожа темная, глаза щелочки, а нос длинный с горбинкой. Он был одет в замусоленный халат, бывший когда-то ярко-изумрудного цвета, а сейчас грязно-серый, огромные валенки, а на голове была нахлобучена бобровая шапка ушанка, одно ухо которой воинственно торчало вверх. А еще этот старик курил трубку, обдавая все вокруг себя вонючим дымом.
- А, Мстивой, -зашамкал старик, заприметив крадущегося в тенях дядю, - Давненько тебя не было видно. С чем пожаловал к немощному Лао? Неужто и тебя монстры заломали?
- Не здесь, -ответил ему дядя, - Разговор не для чужих ушей будет.
Старик понятливо кивнул, затянулся как следует напоследок, смачно сплюнул и поковылял в дом, в приглашающем жесте открывая перед нами противно скрипящую ветхую дверь.
Мы зашли в полутемное промозглое помещение, заставленное обломками деревянной мебели и заваленное кучами непонятного тряпья. В комнате завывали сквозняки, а в щели забился снег. Старик ловко пролавировал по помещению, огибая весь наваленный хлам и нырнул в черный зев подпола, массивная крышка от которого была аккуратно прислонена к деревянной стене. Дядя нырнул вслед за стариком, а я за дядей, находясь в полной растерянности и теряясь в догадках, что мы забыли в подобном месте. Стоило мне вступить на каменные ступени основательной лестницы, ведущей вниз, как крышка сама с шумом закрылась у нас над головой. Я вцепилась в дядю, а тот лишь успокаивающее похлопал меня по руке и уверенно пошел вниз. Кажется, он тут уже не в первый раз.
А внизу нас встретила темная, но при этом жарко натопленная комната, по углам которой пылали раскаленные камни с нанесенными на них рунами огня, обогревая помещение. Слабый свет магического светильника, плавающего под потолком, позволял разглядеть только хозяина помещения, успевшего уже сменить валенки на потрёпанные тапочки и снять ушанку с лысой головы, усаживавшегося в кресле-качалку, а также простой дощатый стол с деревянным табуретом, который занял дядя, а я пристроился за его спиной.