Фреска в Кастелло Буонконсильо. Октябрь 1407, Тренто
Идеалы Петрарки наследуют и другие писатели и деятели Возрождения, в частности Альберти. Помимо «Десяти книг об архитектуре» мы находим у Альберти восторженный панегирик вилле, источнику удовольствий и отдохновения от городской жизни, в его трактате «О семье»: «В вилле вы наслаждаетесь светлыми и чистыми днями, ясными и радостными. Вы имеете перед собой очаровательнейшее зрелище, когда любуетесь лесистыми холмами, зеленеющими долинами и светлыми ключами и ручейками, которые, резвясь и скрываясь, пробиваются сквозь густые кудри травы. Да, клянусь Богом, истинный рай! А также, что важней всего, ты в вилле можешь бежать от шума, сутолоки, вихря, который бушует в городе, на площади, в ратуше. Ты можешь спрятаться, чтобы не видеть подлостей, преступлений и всех тех человеческих бедствий, которые в городе непрестанно мелькают перед твоими глазами, гудят у тебя в ушах, которые, как бешеные и страшные звери, вопя и мыча, изо дня в день рыскают по городу. Какое блаженство жить в своей вилле! Какое неведомое счастье»[22].
Для Альберти, как и для многих гуманистов, вилла — это идеальное место, воплощение рая на земле, место радости — «Locus amoenus». В трактате «О семье» Альберти дает пространное описание всех достоинств виллы, счастливое соединение пользы и радости: «Где такой человек, который не получил бы удовольствия от виллы? Вилла приносит пользу величайшую, честнейшую и вернейшую; ведь доказано, что всякое другое дело связано с тысячью опасностей… Одна вилла не в пример прочему, всегда оказывается благодарной, милой, верной, правдивой. Если ты управляешь ею заботливо и любовно, ей словно кажется, что она не знает, как лучше тебе угодить, и она множит награды за наградами. Весной вилла дарует тебе бесконечные утехи: зелень, цветы, благоухания, песни; она всячески старается тебя развеселить: все тебе улыбается и сулит тебе обильный урожай; все полнит твою душу добрыми надеждами и великими радостями. Ну а летом? Как она с тобой мила! Она посылает тебе домой то одни плоды, то другие, и всегда твой дом изобилует ее щедротами. Но вот наступает осень: тут вилла дарует тебе за твои труды и за твои заслуги безмерную награду и воздает тебе обильнейшую благодарность и сколь охотно, сколь щедро и сколь доверчиво! Дюжину за единицу! За малую каплю пота бочонок за бочонком вина! И все, что в доме у тебя успело состариться и покрыться плесенью, вилла с лихвой тебе возвращает, но свежим, зрелым, чистым, добротным. А еще приносит она тебе коринку и другие сорта винограда для вяленья и сушки. А к этому добавит еще все то, чем ты наполнишь дом на всю зиму: орехи, груши и яблоки, душистые и красивые. Однако неугомонная вилла посылает тебе изо дня в день все более и более поздние свои плоды. Но и зимой вилла не забывает своими милостями: она посылает тебе дрова, масло, можжевельник, лавр, чтобы когда снег и вьюга заставляет тебя сидеть дома, ты мог развести веселый и пахучий огонь… Во всем вилла такова: она все силы прилагает к тому, чтобы ты дома не терпел ни в чем недостатка; она всячески старается, чтобы душа твоя была беспечальна; она в изобилии приносит тебе радость и пользу»[23].
Удивительно, как Альберти персонифицирует виллу. В его замечательном описании она предстает как заботливая, работящая, «милая», «неугомонная», «верная», «правдивая», любящая женщина, приносящая хозяину одни только радости и блага, а главное — ощущение неизменного жизненного цикла природы. Альберти не противопоставляет виллу городскому дому, как и деревню — городу. В конце концов, именно в городе Альберти добился признания как художник и теоретик искусства. Но в описании им виллы ощущаешь пафос единения художника и мыслителя с природой. В его восторженном описании виллы ощущаются принципы эстетики стоиков, доказывающих единство красоты и пользы. Именно на этом принципе основывается все рассуждение Альберти о вилле.