Гефран мой аппетит заметил не сразу. Я старалась не терять манеры, гоняя лакея то за одним блюдом, то за другим, поэтому втоптала почти половину блюд.
А когда всё же заметил, нахмурился:
— Милая… Ты хорошо себя чувствуешь?
— Вообще, — как ни в чём не бывало, улыбнулась, — неплохо. Усталость немного чувствую, но это, видимо, из-за недавнего… — заметив суровое выражение лица муженька Лалеаны, запнулась, — из-за недавнего недомогания.
Гефран махнул рукой, и прислуга быстро покинула трапезную, будто бы научившись читать мысли своего хозяина и понимая его желания без слов.
«Увы и ах, — невинно хлопнула ресница, подарив дракону ещё одну дурацкую улыбку. А что? Мне не жалко. У меня для непонятливого контингента таких целый арсенал имеется. — Я в твоём дрессированном цирке выступать на постоянке не собираюсь! Лови момент, упырь!»
Гефрану, судя по всему, надоело сверлить меня недовольным прищуром.
Нагнувшись ниже над своей тарелкой, дракон прошипел:
— Если думаешь опять завести шарманку о том, что устала и не можешь исполнять свои прямые обязанности истинной, мне придётся опять опуститься до грубости, Лалеана.
Моя улыбка медленно померкла. Из меня получилась не очень хорошая актриса. Но я просто не имею права себя ругать за это. Привыкнув к обособленному существованию, практически вдали от общества, притворству не научиться.
Взяв бокал красного вина, пригубила, не теряя зрительный контакт с мерзавцем.
Моё поведение и прямой взгляд, кажется, раздражали мужчину.
«Как можно быть таким красивым… и таким уродом одновременно?! На фоне всех моих знакомых мужчин Гефран — просто Аполлон Бельведерский! Хотя, нет. Аполлон тут и рядом не стоял. Гефран куда красивее! От него за километр разит… Хм… Хотела бы сказать «мужественностью», но язык не поворачивается. Слишком хорошо я познакомилась с мужчиной. А впереди маячит возможность познакомиться ещё ближе!»
Глубоко в душе я недоумевала, но лицо продолжала держать кирпичом. Уж это мы, люди с Земли, умеем! Долгие годы упорных тренировок в маршрутках и метро. В момент поездки, на кого ни глянь — робот!
— Зря ты так, дорогой, — выделила обращение, слащаво улыбнувшись.
Гефран помрачнел ещё больше, но тут уж простите! Чтобы довести этот навык до совершенства, мне надо работать над ним и работать.
— Мне, в самом деле, не хорошо.
— Хватит! — рыкнул мужчина поднимаясь.
«Чёрт! Десерта не будет… Жаль! Я так надеялась на крем… брюле».
Генерал зелёных драконов чеканным шагом обошёл стол и бесцеремонно дёрнул меня за руку.
— Поднимайся! Не ценишь хорошего отношения, значит, будет по-плохому!
Хотелось спросить: «А когда хорошее-то было? Просто я помню один сплошной неадекват», но промолчала. Время после принятия эликсира прошло прилично. Я едой накидывалась не меньше тридцати минут, так что зелье уже должно работать. Это значит…
Изобразив покорность, опустила взгляд в пол. Не надо показывать, насколько лихо в моих глазах отплясывают черти.
Гефран потащил меня из трапезной, мимо холла, прямо вверх по парадной лестнице, даже не глядя на свою истинную.
Свободной рукой незаметно выдернула пару волосков из выбившегося локона. Выдернула и сунула себе в рот, мысленно умоляя организм потерпеть с позывами. Волосы во рту — это мой триггер. Травма прямиком из детства. Никогда не забуду ту третьесортную плитку шоколада, разломав которую я обнаружила клок волос! С того времени сладкое — это не моё.
Вынырнув из неприятных воспоминаний, я замерла, боясь лишний раз пошевелить языком.
«Рано…»
— Постоянные отговорки! Упрямство! — накручивал себя муженёк Лалеаны, таща меня как на буксире. — Ты меня достала!
Гефран резко открыл дверь и втолкнул меня внутрь комнаты, видимо своей.
Я пыталась притормозить, но по инерции пролетела до огромной кровати, где из воспоминаний драконицы муж года «пялил» свой статус. Ой! Простите, любовницу.
Не успела восстановить равновесие, как меня крутанули вокруг собственной оси и повалили на кровать.
— Лалеана… — перешёл к более горячей интонации насильник, задирая подол синего платья. — Зачем ты будишь во мне зверя?! Тебе нравится, когда я груб с тобой? — Губы Гефрана прошлись по моей шее, вызвав во мне волну омерзения. — Признайся… нехорошая девочка.
Я вздрогнула, настраиваясь на неприятный момент плана, а маньячина нашёптывал всякие гадости, убеждая меня не только в своём нравственном, но и психическом отклонении.