Шуршат колёсами, и не по гравию.
Деревья пышные рядами стройными
Меняют листики на иглы хвойные.
И снова листики…
Нам всё сгодится!
И как мне нравится вот так катиться!
Едем между сосен…
Как удивительно меняются у человека пристрастия в течение жизни. Я не о вкусовых пристрастиях…
«Навигаторша» снова пожаловалась на плохие условия для приёма информации со спутника. Нужно было брать навигатор с мужским голосом…
Я подумала, что достаточно всего лишь разговаривать как женщина, чтобы позволять себе капризы. Наверное, поэтому некоторые мужчины так и делают. Позже к голосу сами собой прилепляются манеры, а дальше – как по маслу…
В нежном детстве сосны не вызывали у меня восторга. Стволы голые и скучные, лишь длинные колючие иголки на самой макушке. Одна радость – шишки и кора, да и то потому, что можно было наделать корабликов из отвалившихся кусочков, обтачивая её об асфальт.
Разве могли они сравниться с белыми кудрявыми берёзами в «серёжках», как у настоящих женщин, или с нежными ладошками клёнов, в ярком осеннем разноцветье, или с дубами – сказочными былинными деревьями.
Так нет же! Везде меня окружали корабельные сосны: в садике, в парке, даже на пляже, не говоря уже про лес с грибами – везде одни только сосны с голыми высоченными стволами.
Могла ли я тогда подумать, что именно это дерево станет тем единственным, сладкий аромат которого позволит мгновенно погружаться в милое сердцу беззаботное детство, а листики-иголки их станут не скучными колючими недотрогами, а верными и надёжными защитниками.
Ленивая «навигаторша» решила начать экономить и, включившись в процесс, проложила нам маршрут по старой бесплатной дороге. Мы не послушались и продолжали держаться удобной трассы М-4. Тем не менее каждые 500 метров она норовила вывести нас «к бюджету»…
Интересно, проехали мы Бобры или нет?..
В предыдущую поездку как раз в районе этого населённого пункта все огни нашего автомобиля погасли, потому что умер генератор. Дело было поздней ночью. Хорошо ещё, что хватило зарядки на то, чтобы скатиться на обочину прилегающего к трассе вспаханного поля. Трасса оказалась за высокой насыпью, поэтому, скатившись вниз, мы уже не видели ночного потока машин, а вместе с ним пропали и огни дороги.
Из всех доступных огней теперь лишь звёзды сияли над полем, и нам осталось только наблюдать за ночными светилами через открытый люк к крыше автомобиля, чем я тогда и занялась.
В непредвиденных ситуациях супруг мгновенно впадает в отчаяние и обычно со словами: « Я так и знал!».
Я же вижу в каждом незапланированном событии руку судьбы и мгновенно нахожу в этом одни только плюсы.
Ну, ехали бы мы дальше как по накатанной.
Хорошо?
Безусловно.
Но разве плохо, что теперь мы могли видеть усыпанное звёздами ночное небо и… Какой-то светящийся посреди поля объект, совсем недалеко от нас.
То ли куча навозная фосфоресцировала, то ли НЛО, как в фильме с Луи де Фюнесом1]]]] про инопланетян и жандармов. Да и движок наш заглох точно так же, как во французской комедии.
Кучу мы исследовать не полезли.
Используя местоимение «мы», я погорячилась. Потому что супруг ни при каких условиях не стал бы этого делать. Исследователь в нашей семье – я. Но я тоже не полезла…
Вызвали эвакуатор, который оттащил нас в Бобры. Там мы выспались до утра: – ах, как чудесно мы выспались в Бобрах! – починили генератор и двинулись дальше.
Нужно в Бобрах сделать санаторий и лечить исключительно сном и воздухом…
Тогда мне снилось, что я – в теплице, а вокруг растут баклажаны, баклажаны, баклажаны … Да все спелые! И немножко кабачков с огурцами прыщавыми…
Вот какие сны снятся в Бобрах…
– Что ты там малюешь, зай? – спросил милый.
– Пишу историю нашего путешествия.
– Лучше поспи. Откинь кресло.
– Не хочу я спать.
Едем ещё 2 часа…
Навигатор молчит, радио молчит…
Скоро мне петь песни, значит. Между прочим, пою я хорошо. Лучше многих. Конечно, и хуже многих – особо тех, у кого лет тридцать певческого стажа – но слушать меня приятно. Сама бы слушала, и слушала…
А в том хоре, где я целый год выступала как Фрося Бурлакова перед Немировичем-Данченко, петь меня не учили.
Я люблю романсы, а в хоре пели фольклор. А раз не учили, то пела, как могла. В хоре меня удерживали три составляющих: «живой звук», загадка «что я здесь делаю?» и Аля.
Аля – участница хора. А любой женский коллектив – это не моё, но…
Наверное, надо подробней…
Я – когда первый раз к ним шла, чтобы «живые» голоса послушать – вляпалась возле Дома культуры в собачьи какашки. Сами догадываетесь, наверное, какой это был знак. Как показала потом жизнь, нужно было разворачивать обратно, но… Желание послушать «живое» пение пересилило, поэтому я, вытерев о траву те какашки и подумав: «Спаси Бог!», – вошла «в лес с волками». За смелость мою, за то, что отвергла суеверие, целый год в музыке купалась. Вспоминаю этот год с теплом исключительно благодаря Але и музыке.
1
Французский актёр, кинорежиссёр и сценарист. Величайший французский комик ХХ века, олицетворявший на экране хитрость, истеричность, вздорность и жадность. (Прим. автора).