«Миленько...», - отметила я для себя и поставила им «плюсик» в своём «блокнотике». - «С этой стороны проблем не будет. Приятное соседство только скрашивает дорогу...».
На полке сверху кто-то спал, а через подобие стола, напротив меня сидела дородная блондинка-«гренадёрша» с красным пористым лицом, и не менее крупная, но молодая прыщавая девушка, видимо, её дочь. Им я поставила сразу жирный «минус», с первого взгляда.
Я переоделась в шёлковую тунику и легла с книгой в перестеленную для меня, постель.
Мамаша и девица смотрели на меня безотрывно - как «дети кукурузы» - будто собирались меня съесть. Мне это затянувшееся рассматривание надоело, и я решила разрядить обстановку. Чтобы они не смотрели на меня как на еду, я достала яблоки и сказала:
- Меня зовут Оксана. Угощайтесь.
С боковых сидений яблоки приняли и поблагодарили. А «дети кукурузы» переглянулись, молча взяли яблоки, положили их на стол и продолжили меня изучать.
- А где же та малышка, которая боялась спать наверху? - продолжила я разряжать обстановку и налаживать контакт с попутчиками. - Она, наверное, ушла к маме?
- Нет. Это я, - услышала я голос прыщавой девушки.
- А мне говорили, что она маленькая, - я выпалила первое, что было на языке.
Но, видимо, недоумение звучало так ярко, что девица-«гренадёрша» добавила:
- Мне - четырнадцать.
Мамаша-«гренадёрша» при этом не проронила ни звука и продолжала меня сверлить взглядом.
Я не нашлась что ответить и, лишь подумав: «Воистину говорят, что в России дураков на сто лет припасено...», - отвернулась с книгой и вскоре заснула.
Через полтора часа я проснулась мокрая как суслик, снова вспомнила про «Вермут», но тут же приказала себе: «Ещё не время!».
Вечерело...
Поезд мерно стучал по рельсам. Накалившийся за день вагон потихонечку начинал остывать, и я решила размяться. А как обычно разминаются в плацкарте, когда нет денег на вагон-ресторан? Правильно - идут в туалет...
Прихватив туалетные принадлежности и полотенце, я отправилась на разведку.
Ужас вагонных туалетов известен всем. Я, наверное, ничем так не брезгую, как посещением российских мест общественного пользования. А в поездах - это вообще не туалет, а какой-то тайный портал перемещения во времени. Узкая кабинка с пьедесталом, на который нужно забираться при постоянной качке, для чего в панели напротив, рядом с зеркалом привинчен поручень. Есть такое шоу «Куб», так вот, там испытания примерно такие же, как в туалете РЖД. Только пространства побольше. Нормальный средний американец даже и в дверь бы не пролез в таком помещении, не то, что принять там гигиенические процедуры. Так ещё и очередь стоит с самого утра. И постоянно занято. А если вдруг свободно, то - надо или нет! - бежишь на всякий случай, чтобы потом сказать: «А я уже там был!». И чувствуешь себя хитрее, и умнее других пассажиров.
Как ни странно, но туалет оказался приличным. Вместо туалетной бумаги висело два рулона обёрточной бумаги времён СССР. То ли с тех пор не израсходовали, то ли у РЖД свои поставщики, производители спецтуалетной бумаги, и она создана такой же крепости и надёжности, как и остальные детали туалетной комнаты. Один рулон - полотенца для рук, другой - для нижней гигиены.
В общем, покорячилась я в этом временном портале немножко. Вода идёт из крана, как в деревне. Надавишь на грязную пупочку, всю изляпанную чужими мыльными руками, а из-под неё выскочит в руку кусочек водички. Как птичка пописала. Вот нужно так изловчиться, чтобы хватило на все гигиенические процедуры. Высший пилотаж: делать это приходится взгромоздившись на пьедестал, одной рукой держась за поручень вагона, который проходит сложный поворот.
Я не случайно так подробно описываю туалетное помещение вагона. Уже завтра это «помещение» будет единственным местом выживания. Одни пассажиры будут «сражаться» с другими за право сидеть на тумбочке рядом с открытой дверью туалета, потому что только в нём полноценно открывается окно, а напротив, над тумбочкой для мусора есть щель в форточке.
Завтра мы будем ехать по южной территории нашей бескрайней Родины. Вагон накалится сильнее прежнего, а в пути будут всего две остановки, когда можно выйти и отдышаться. Я не преувеличиваю и не приукрашиваю. Это настоящее паломничество людей севера к тёплому морю. А море и солнце - святыни.
Шоу должно продолжаться...
Насладившись туалетным романтизмом, я вновь окунулась в атмосферу вагона, и...
О! Чудо!..
Не зря я подумала о портале. Я попала в тот же, но совсем другой вагон. Изменилась атмосфера.
«Хаотирование» угомонилось, а вагон наполнился иными ароматами.
Нет-нет!
Это не были ароматы свежего воздуха с примесью озона или парфюмерии. На весь вагон воняло «Ролтонами» и прочими «Дошираками». Усилители запахов и вкусов, вредные и безвредные «Е»-добавки добавили моему путешествию особый колорит.
И вот ведь зараза какая!
Ведь знаешь, что это не еда, а сплошной яд, но ведь иногда так хочется им отравиться, что у меня потекли слюнки.
Все вокруг лопали эти консерванты: кто хомячил картошечку, кто - лапшу. Стояла очередь за кипятком - ещё одна из возможных вагонных очередей.
- Сначала едят вредные продукты, а потом желудками маются, - излишне громко сказала мама-«гренадёрша» своей дочери, когда та нашла себе новый объект для сканирования.
Девушка-«готка» заварила «запарики», а сейчас приканчивала пачку чипсов. Из купе проводников её позвали ребята.
- Да она - редко, - оправдываясь, вступилась за неё бабушка.
- Мам, я тоже чипсы хочу, - пробасила прыщавая девица.
- Они вредные. Вот часа через два заваришь «Ролтон». Половину - тебе, половину - мне. А сейчас ешь йогурт.
- Мы его вчера ели, - гудела девица.
- Так он же пропал на такой жаре. Вы же вторые сутки в пути. Чипсы - вредно, а молочный продукт испорченный, что - полезно? - зачем-то выступила я.
Старшая «гренадёрша» посмотрела на меня свысока, хотя и сидела. Нужно добавить, что за всё это время ни она, ни дочка совсем не изменили положения тел. А прошло больше трёх часов. Только головы их поворачивались. Странные люди.