– Слава Богу, они ринулись прямо в само ядро! – воскликнул отец Донахью, чуть не уронив дробовик. – Они проникли туда сверху!
– Блестящая мысль! – согласился я.
Джордж не скрыл изумления:
– Через защитный колпак? Но ведь он десять метров толщиной!
И все-таки эта идея имеет смысл: вне здания они не столкнулись ни с охраной, ни с защитными устройствами; преодолеть тридцать метров, взорвать железобетон – и они в дамках! Откуда-то издалека донесся слабый звук взрыва, – видно, это на военном кордоне: еще один зверек выбежал из кустов или "Свист" пытается смыться, закончив свою грязную работу? Внезапно приглушенно загудела сирена – вот это, наверно, в настоящем реакторе… Вот черт!
Присев на корточки, Минди подпрыгнула, подтянулась на руках и оказалась на следующем этаже.
– Идите сюда! – крикнула она. – Забраться легко!
Ну, это-то и правда нетрудно. Жестикулируя и припевая, Кристина дотронулась жезлом до нашей обуви, каждый поднял левую ногу и приставил ботинок к стене; подпрыгиваем, поднимаем правую ногу – и вот уже стоим на стене перпендикулярно полу. В обычном боевом порядке мы пробежали по стенам три этажа и выбрались на крышу. Лететь, конечно, быстрее, но зачем тратить энергию наших магов на пустяки? Сколько еще битв предстоят нам пережить сегодня ночью…
Перед нами – уходящая ввысь стена защитного колпака: четверть миллиона тонн спрессованного бетона, подготовленного по всем правилам современной науки. Все сооружение усыпано по спирали крошечными пятнышками металлических скоб, ведущих на крышу, – сейчас все скобы беспорядочно сдвинуты: ситуация чрезвычайная… Ближе к крыше – большое, темное, грязноватое пятно. Мы бросились вверх по стене перпендикулярно к земле. Если военные смотрят на нас в бинокли, кому-то из них наверняка понадобилось сейчас лекарство… Пятно оказалось дырой. Мы собрались у этой бреши в бетоне, стараясь не засветиться: около шести футов в диаметре, аккуратная, круглая, словно ее проделали шилом сапожника. Я заглянул внутрь: картина открылась живописная. Поворачивать голову пришлось медленно, чтобы не накатывала тошнота.
– Рауль, остаешься здесь на страже!
Хорта кивнул.
– А если случится самое худшее, сможешь окружить весь агрегат призматическим щитом?
Маг сделал такую мину, словно ему пришлось переваривать кирпичи.
– Ну… да. Возможно. Если начертить заклинания.
Джессика вручила ему цветной мелок.
– Тогда рисуй! Проиграем – соорудишь щит.
– А вы, ребята, останетесь взаперти?
Задвигая гигантский затвор, я проверил, заряжен ли мой "баррет".
– Это приказ, Мэрникс!
Я назвал его настоящую фамилию – это потрясло мага. Он опять молча кивнул. Мы полезли внутрь, а Хорта стал быстро водить мелком по гладкому бетону, вырисовывая мистические символы; сделал шаг в сторону, в другую, опять вернулся… Если ему надо изрисовать таким образом всю крышу – следует поторапливаться. Но и нам – тоже.
Внутренняя поверхность тоннеля, пробитого в бетоне, гладкая, как шелк. Внизу серые свинцовые пластины, торчат железные штыри, колпак облит желтоватым кадмиевым покрытием. Мы спустились уже довольно глубоко, но наши часы помалкивают… Нажимаю на контрольную кнопку и с удовлетворением убеждаюсь: счетчик Гейгера исправен. Ну что ж, если наши малыши начнут щелкать, даже магия нас не спасет. Пусть так: на Небесах, в Раю, меня ждет множество друзей, а все мои враги пребывают в Аду.
Теперь только метр отделяет нас от металлических решетчатых лесенок и балкончиков, на нескольких уровнях окружающих колпак, – возможно, по ним ходили наблюдатели. Здесь уже слышится глухое гудение, доносящееся снизу, – от него дрожат воздух, стены, пол… Отсюда нам видно нагромождение проводов, труб, конденсаторов и тому подобного; иногда раздается шипение или что-то щелкает, будто захлопывается автоматическая дверца. Сверху все это напоминает двигатель автомобиля – эти настоящие технические джунгли. Среди труб и агрегатов просматриваются фигуры, напоминающие людей, но значительно больших размеров. Да, это те, кого мы ищем. Пора прорываться.
– Тина, оставайся здесь и постарайся заделать брешь в бетоне!
Она молча тут же приступает к работе. Правильная девушка! Минди идет впереди; вот она осторожно спускается на решетчатый балкончик… Остальные устремляются за ней. Первый признак, что мы близки к цели, – обнаруживаем мертвого техника, пронзенного рулем ручного управления. Не осью, а именно самим рулем. Целую минуту Минди рассматривает искалеченный труп и сообщает:
– Бесполезно! Ничего нельзя сделать…
Двигаемся дальше. Слышим дребезжащий звук, перекрывающий ровное гудение реактора и турбин. В отдалении, среди труб и пара, громоздится сигарообразное металлическое сооружение; к обеим его сторонам присоединены толстые трубки – барокамера ядерного реактора. Дребезжащие звуки издает вибрирующий инструмент – вертящийся конус, покрытый острыми зубьями; его сжимает в волосатых лапах целая шайка оборотней; энергией он питается от укрепленного ремнями рыкающего дизельного мотора. Шахтерский отбойный молот! Древнее орудие труда фыркает и сотрясается в лапах у чудовищ, они подносят его к покрытой термоизоляцией поверхности камеры. Наружная оболочка уже снесена и распилена на части. Как цепная пила, крошащая дерево, отбойный молот прогрызает брешь в последней стенке камеры. На решетчатом полу – клочья термоизоляции, куски графита. Еще немного – и наружу вырвется горячий пар с высоким содержанием радиоактивных элементов. Это – смерть…
– Огнеметом орудовать здесь рискованно. – Донахью спокойно засунул за ремень дуло излюбленного оружия и достал простенький "ремингтон". – Он только поможет оборотням завершить свое черное дело.
– Любезничать времени нет, – угрюмо заметил Ренолт. – Давайте их просто прикончим.