– Да, именно.
– Где это было снято?
– Это Никитинские пещеры.
– Опять пещеры, – раздраженно скривился мужчина.
– Ну, Никитинские – это действительно масштаб. А та, в которую мы провалились, была так себе… Детский садик.
– Знакомое название, – нахмурила лоб Василиса Васильевна. – Где я могла его слышать?
– Возможно, потому, что это дело, так сказать, в тематике вашей конторы, – улыбнулся Юра. – У нас с вами иногда бывают пересечения.
– Гибель группы спелеологов-любителей! – вспомнила агент. – Экспертиза показала, что они отравились газом. Кажется, радоном.
– Да! И дело тогда замяли, а народная молва начала тиражировать историю о призрачном спелеологе, который сто лет тому назад затерялся в этих пещерах и мстит каждому, кто туда посмеет зайти.
– Никакого призрачного спелеолога не было, – фыркнула Василиса Васильевна. – Мы тогда вязли банду, которая торговала поддельными документами и занималась фальшивомонетничеством.
Квага улыбнулся своей фирменной улыбкой.
– Взяли? Или вам прислали анонимный донос? Вместе с фотографией и картой?
Василиса Васильевна пристально посмотрела на сидевшего перед ней Гарина, потом на фотографию в папке этого дела.
– Откуда вы знаете?
– Дело в том, что мы решили проверить версию о мстящем призраке. Конан с трудом согласился, ведь у него развилась дичайшая фобия к пещерам. Но в итоге мы все поехали. Долго бродили там и наткнулись на одно очень интересное место. Судя по найденным артефактам, оно принадлежало лихим людям.
– Вы обнаружили убежище банды? – оживилась Василиса Васильевна.
– Да. И саму банду тоже. После недолгого совещания мы решили просто сбежать оттуда подобру-поздорову и отправить в вашу контору анонимный донос. Гаечка ухитрилась незаметно сфотографировать мастерскую. Так что можете не благодарить за помощь.
– Я проверю фотографии, – пообещала женщина.
– Давайте-давайте… Это же так интересно – в старых делах копошиться! Прям как я, да? – улыбнулся Квага. – И, поверьте, лично мне очень приятно осознавать, что мы, оказывается, конкретно вам помогли! Это так мило, вы не находите?
Агенты переглянулись. В их глазах появилось сомнение.
– Продолжим, – сказал Иван Иванович. – У нас тоже есть для вас кое-что интересное, Юрий Александрович.
– Я весь внимание!
– Расскажите, что вы тут делаете.
Мужчина положил на стол фотографию. Вернее, это был скриншот новостного выпуска задрипанного провинциального канала. Оператор снимал пепелище после пожара. На фоне черных обгоревших перекрытий отчетливо были видны четыре человека, внимательно осматривающих место пожарища. Юра получился немного кривоватым и искаженным, а вот остальные более-менее узнаваемыми.
– Не знал, что нас тогда снимали…
– Наша программа распознавания лиц обнаружила это видео, – улыбнулся Иван Иванович. – Мы не нашли никаких записей о деле в Горышине.
– Все верно. Где-то через месяц после того, как вы повязли ту банду, мы отправились в город Горышин. Помните, я говорил, что нас однажды нанимал директор театра. Уважаемый человек.
– Да, – кивнул агент. – И что с ним произошло?
– С ним ничего… – улыбнулся Квага. – А вот с его местом работы творилась форменная чертовщина! В областном театре появился призрак. Зигзаг назвал его Призраком провинциальной оперы. Короче говоря, по сообщениям очевидцев, он словно состоял из сгустков материи.
– И вы, конечно, сразу же побежали его ловить?
– Нет. Директор как раз был тем единственным, кто не верил в эту историю. Он нас позвал доказать обратное. Что никакого призрака нет, и панику разводят зря. Это плохо сказывается на моральном духе труппы. Да и вообще зрители стали реже ходить в театр. Продажи билетов и так у них были не ахти, а из-за слухов стало еще хуже. Дурная молва, знаете ли, все портит.
– Как он вышел на Лосева? – поинтересовалась Василиса Васильевна.
– Без понятия.
– Ладно. Значит, его лично спросим. – Агент сделала пометку в своем блокноте. – Рассказывайте, что было дальше?
– Мы только выехали в город, и, оказывается, в эту же ночь в театре произошел пожар. От здания, можно сказать, остались одни угольки. Но этого вы нам уж точно не припишете! Мы были в дороге, когда все загорелось.
– И что же вы искали на пепелище? – спросила Василиса Васильевна.
– Ничего. Это дело было на одну пачку сигарет.
– Это как? – удивился Иван Иванович.
– Зигзаг так стебался, – улыбнулся Квага. – Ну это, как у Холмса дело на одну трубку, а у нас – на одну пачку его любимых «Онтарио». Нам просто нужно было узнать, где копнуть.