– С той стороны?
– Конечно, ты же знаешь, я с другими не дружу. Вот этот друг рассказал, что где-то в час ночи с дальней орбиты прилетел катер.
Мубанга внимательно, даже пронзительно посмотрел на собеседника.
– Я вижу, тебе стало интересно, – продолжил Генрих.
В это время в кабинет постучали.
– Да! Кто там? Войдите! – крикнул полковник.
Неуверенной шатающейся походкой вошел капитан Карл:
– Да, начальник.
Произнес он, на что Генрих заметил:
– Карл, ты говори туда, – он указал в сторону двери. – А то я тоже уйду нетвердой походкой.
От капитана разило перегаром так сильно, что добивало до самых дальних углов кабинета.
– Он живет по принципу: «Красные глаза желтыми не бывают», – съехидничал Генрих.
Карл кивнул. Он был на все согласен. Главное, чтобы долго не морочили голову. Он еще не спал. Его вытянули из-за стола. А это ночное бдение ни чего хорошего не сулило.
– Карл, – тоном отца, отчитывающего сына-двоечника сказал Мабанга, – приведи себя в порядок. Возьми моего водителя. Или вы с ним занимались возлияниями?
– Нет, шеф, он спит, – произнес капитан, стараясь сильно не открывать рот.
– Вот и хорошо. Возьмешь его и бегом, как можно быстрее, в Кайтаоби. Комбат тебе все объяснит. А дальше, что делать сам знаешь.
Карл кивнул и, пошатываясь, вышел. Когда дверь за ним закрылась, полковник продолжил диалог:
– И что катер?
– Да, катер. Прилетел катер. Правильно ответил на запрос системы опознавания свой-чужой. Представился «Хобарт-2». Такого в каталоге нет, как ты сам понимаешь. Пилот несколько раз обещал отправить идентификатор. Но не судьба.
– А какой тип катера?
– А сам догадаешься?
– «President-RS»?
– Молодец, догадливый. Ты тоже подумал, что это был «Занзибар»?
– Мало ли что я подумал. Дальше что?
– А дольше все просто: он свалил от систем наблюдения в нашу сторону. Через какое-то время вернулся. Пожелал диспетчеру спокойной ночи и ушел в сторону дальней орбиты.
– А дальше?
– Что дальше?
– Куда он направился дальше?
– Я знал, что ты это спросишь. Поэтому попросил друга произвести расчеты. Судя по углу и точке старта, конечная цель где-то в нашем секторе. Или Наварра или Латинос. Они сейчас в створе.
– Как все просто. А эти умники ищут его по всей обитаемой части космоса.
– Правильно. Не будем говорить кого «его». Но, я думаю, стоит съездить проверить информацию.
– На Латинос – вопросов нет там у меня много друзей. А вот Наварра.
– Я тебе попытаюсь помочь. Выйду на коллег.
– Буду благодарен.
– Вот, в принципе и все, – Генрих встал. – Пойду, посплю, – он наклонился к хозяину кабинета и прошептал на ухо. – А если хочешь под это дело сбить генерала. Не будем уточнять какого. Я тебе помогу.
После этого Генрих пожал руку Мабанге и вышел из кабинета.
Глава LXI. Первое доброе дело.
На Мёбиус потихоньку спускался вечер. Ветерок затихал. Сидон полз к горизонту.
Компания, недавно хорошо сидевшая у Ашота, переместилась к штабу. Около места посадки был установлен столик, на него поставили шесть стаканов и тарелку с шестью шампурами шашлыка.
– Хорошую закладываем традицию, – сказал Палыч. – Моряков встречают поросятами. А мы будем шашлыком и коньяком.
Мунга напряженно глядел в небо. Сейчас в его судьбе решалось почти все, что может решиться. Или он снова обретает семью. Или… О другом пути развития событий даже не хотелось думать.
К нему подошел Санчес и похлопал по… докуда смог достать, по мощному торсу:
– Не переживай, Фердинанд, все будет хорошо.
Вскоре в небо смотрели все присутствующие.
– Слушай, Мунга, – обратился к нему Бельский, немного снимая напряжение. – А кем твоя жена работала до революции?
– Заведовала факультетом в медуниверситете в Найроби.
– Вот и славно.
– Палыч, ты о чем? – Фердинанд вопросительно посмотрел на собеседника.
– А как ты смотришь на то, чтобы она организовала медуниверситет здесь? Она ж и медик, и педагог. Пусть работает по специальности. Как говорит Жак.
– Анатолий, знаешь, чем ты мне нравишься?
– И чем.
– Ты всегда найдешь практическое применение всему. Я только за. Тем более и она, наверное, устала сидеть дома. Адела – деятельный человек.
Прибежал Максим:
– Вышка доложила, катер встал на ближнюю орбиту на 120 градусов. Скоро будет над нами.
Выдох облегчения пронесся над поляной.
Вскоре одна из звездочек стала быстро расти. И вот катер сел на поляну. Это был «Занзибар – Хобарт-2».
Мунгалес подошел почти вплотную к входному люку. Его чуть не задело открывающейся дверью.
Анатолий сказал Санчесу:
– Надо бы орден какой учредить. Как думаешь?
– Хорошая идея. И выплачивать ежемесячно деньги тем, кто им награжден. Жаку номер три дадим.
– По сложившейся традиции.
Мужчины рассмеялись. Но на них никто не обратил внимание.
Из люка вышел Крафт. Он поднял вверх две руки и оттопырил на них большие пальцы в сторону неба:
– Фердинанд, принимай посольство.
Он отошел в сторону, и в проеме выхода показалась Адела. У Мунгалеса из глаз потекли слезы. Супруги, не говоря ни слова, обнялись.
Из катера вышли дети присоединились к родителям. Они несколько минут стояли молча, обнявшись.
Бойцы тем временем подошли к столу, влили в себя по стакану коньяка и с восхитительными эпитетами стали есть шашлык. Рядом стоял улыбающейся во весь свой бело-золотой рот Ашот.
Палыч ткнул Мигеля в бок локтем:
– Вот и начало действовать наше бюро. Первое доброе дело сделано. Я всегда говорил, что люди делятся на две категории. В данном случае на тех, кто что-то делает и тех, кто философствует с любимым другом – диваном.