Приведенные сестрой Шлахтой детали о депортации двадцати тысяч евреев перекликались с одним из отчетов, отправленных Бурцио в конце февраля92. В то же время в отчете, подготовленном в марте 1943 года, нет никаких весомых подтверждений относительно расправы с евреями – никакой конкретной информации на этот счет не предоставили и словацкие власти93. Тем не менее Бюро могло понять подлинные намерения словацкого правительство, для этого достаточно было послушать речь министра Маха:
«Учитывая, что мы устранили 80 % евреев, наш долг заключается в том, чтобы разобраться с теми, кто остался. Мы очень хорошо знаем, что означает присутствие двадцати тысяч евреев»94.
На этот раз католические епископы не остались безучастны; в феврале они адресовали правительству коллективное письмо в защиту крещеных евреев, в котором упор делался на присущей словакам верности католической вере и прерогативах католической Церкви в стране95.
Встревоженный этими известиями, папа в завершение одной из аудиенций немедленно приказал «проинформировать монсеньора Бурцио»96. Ди Мельо, Тардини и Мальоне считали, что настало время вмешаться. Бурцио, будучи представителем понтифика в Словакии, получил приказ сделать все возможное:
«Если эти известия соответствуют действительности, я прошу Ваше Превосходительство предпринять все, что в Ваших силах, чтобы правительство пощадило этих несчастных от столь тяжкой доли»97.
Поверенный в делах точно знал, что делать. Бурцио встретился с Тукой, премьер-министром и министром иностранных дел Словакии, после чего составил следующий отчет:
«Я подумал, что настало время выполнить поручение Вашего Преосвященства, переданное в Dispaccio [депеше] 1376 / 43 от 6 марта, и обратился к правительству с просьбой уберечь евреев, еще остающихся в Словакии, от тягостей депортации. Я попросил аудиенции у министра иностранных дел. Он назначил ее на 11 часов 7 марта».
Охваченный отвращением и горечью, монсеньор Бурцио так передавал общую тональность их беседы:
«Нет ничего более неприятного и унизительного, чем вести разговор с этим персонажем, которого одни называют сфинксом, другие – маньяком, а третьи – циничным фарисеем. Когда я изложил ему цель моего визита, он тут же сменил тон и ответил усталым голосом: “Монсеньор, я не понимаю, какое Ватикану дело до словацких евреев. Вам придется передать Святому Престолу, что я отвергаю это ходатайство”. Я не стал обращать внимание на невежливость и грубость ответа и заметил ему, что Святой Престол не вмешивался и не намеревается вмешиваться во внутренние дела Словакии; я заметил ему, что ходатайство, которое я подал от имени Святого Престола98, было внушено мне исключительно гуманностью и христианским милосердием; я добавил, что мне не кажется неуместным взывать к человеческим и христианским чувствам руководителей государства, которое, в соответствии с конституцией, “сплачивает согласно естественному закону все духовные и экономические силы народа в единую христианскую и национальную общность”.
“Государство не является христианским и не может быть таковым! – ответил мне г-н Тука. – В конституции нет статьи, которая провозглашала бы Словакию христианским государством. А что касается евреев, то бесполезно взывать к принципам христианства и гуманности. Я не понимаю, почему вы хотите помешать мне завершить мою миссию по избавлению Словакии от этой чумы, от этого сборища негодяев и разбойников”.
Я заметил министру, что несправедливо считать негодяями тысячи невинных женщин и детей, которые были депортированы в течение последнего года.
“Что касается важных правил и перспектив страны, то здесь правительство не может вникать в тонкости. Евреи – асоциальная раса, их невозможно ассимилировать; они представляют собой вредные, пагубные элементы, которые нужно искоренять и уничтожать без всякой пощады. Скажите, монсеньор, протестовали ли Церковь или Святой Престол, когда наш словацкий народ, загнанный в нищету еврейскими эксплуататорами, был вынужден массово эмигрировать в Америку? И почему они не протестовали, когда происходил обмен итальянским и немецким населением Тироля или в других подобных случаях? Словацкие епископы и духовенство вмешались даже больше необходимого в это дело и встали на защиту евреев; это показывает, каким влиянием в Словакии все еще пользуется еврейский элемент, и лишний раз подтверждает, что с ним пора покончить раз и навсегда”»99.