Остается еще два миллиона перемещенных, которые не хотят или не могут вернуться на родину. Ее или просто больше нет, или она лежит в руинах и там хозяйничают Советы. Потому что им невыносимо возвращаться в страну, где была убита их семья или соседи разграбили нажитое ими добро и живут в их домах. Прошлое – это кладбище. Будущее – едва теплящийся огонек – может состояться только под другим небом.
Стенограмма одного из таких допросов есть в досье Барты. Ирен зацепило, что там он фигурирует под другим именем: Лазарь Энгельман. Фамилия чешского еврея.
Возбужденная, она нажатием клавиши укрупняет его ответы, записанные карандашом. Некоторые уже почти невозможно разобрать. Дата и место рождения совпадают: 2 мая 1918 года. В Праге. На вопрос «другие имена» он добавляет еще и имя «Матиас Барта». Две личины одного человека.
Не участник ли Сопротивления, арестованный за фальшивые документы?
В графе «вероисповедание» он зачеркнул все предложенные опции твердой чертой и написал: «неверующий». О других членах семьи: «Alle tot». Никого не осталось в живых.
Сообщает, что до перемещения в гетто в Терезиенштадте жил в Праге. В сентябре 1942-го попал в Треблинку, в Польше. В 1944-м – в Бухенвальд. После освобождения его поместили на лечение в австрийский госпиталь. В январе 1946-го он находится в лагере для перемещенных лиц в Линце.
Она не в силах оторваться от экрана. Вырисовывается совсем другая картина. Исходная точка: невезучего работягу угоняют в Бухенвальд. Он депортирован как еврей – в Терезиенштадт и в Треблинку. Но как тогда он оказался в Бухенвальде? Беглец, угодивший в сети немецкой полиции?
Треблинка. Центр умерщвлений, построенный на ограниченное время и ради оптимальной производительности: за каких-нибудь тринадцать месяцев в газовых камерах было убито около миллиона евреев. Потом немцы закрыли лагерь, остававшихся «рабочих евреев» добили в Собиборе, разрушили постройки, утоптали почву. Над горой трупов посадили елки и люпин, из кирпичей от газовых камер построили ферму, заплатили фермеру-украинцу за то, чтобы хранил призраков и тайну. Василий Гроссман прибывший в это местечко осенью 1944 года в составе Красной Армии, вспоминает, какой жирной и черной была тамошняя земля, «вздымавшаяся, как море»; она выплевывала куски вещей, останки.
Мало кому из евреев удалось выжить, собрав всю храбрость для побега. Кое-кто ухитрился запрыгнуть в вагоны, уходившие с грузом из вещей жертв. Другие 2 августа 1943 года восстали против палачей. Несколько сотен узников, почти обессиленных, против СС и их присных, военных формирований, вооруженных пулеметами. Они одни во всем мире. Могут рассчитывать только на свои силы. Многих убили в ходе восстания. Эсэсовцы устраивают большую бойню, две трети бежавших ловят и расстреливают. К концу войны в живых остается разве что несколько десятков.
Если Лазарь Энгельман был зимой 1943/44 года еще жив, он, вероятно, участвовал в восстании. Герой отчаянной эпопеи. За эти полгода ему пришлось пережить устрашающие приключения на чужой земле, где его каждую минуту могли предать, убить – еще до того, как его под чужим именем арестовали в тридцати километрах от Варшавы и отправили в Бухенвальд.
Завороженная Ирен резюмирует: и у такого человека имелся малюсенький Пьеро. На его тряпочном животике он написал свой лагерный номер, отдавая его больному мальчонке.
Теперь остается лишь пойти по его следам.
Пробежав глазами его ответы, она пытается очертить контуры того человека, каким он был, и того, каким стал. До прихода нацистов он живет с родителями в старом пражском городе, в доме номер шесть по Капровой улице. Отец – педиатр, мать не работает. Должно быть, они живут безмятежной жизнью еврейской буржуазии – образованной, немецкоязычной, уже давным-давно ассимилированной. Получив степень бакалавра, Лазарь изучает право в Карловом университете. Но немцы в своем новом протекторате не потерпят неподчинения студентов и ряда преподавателей. Они закрывают университет. Да и новые расовые законы все равно не позволили бы Лазарю продолжать обучение. Он будет работать у дяди Якуба. Студент превратится в подмастерье плотника. Владение прикладным ремеслом, несомненно, сыграло роль в том, что ему удалось спасти свою жизнь.