У посла нервно дернулась щека.
"Не такой уж ты и невозмутимый", - подумал удовлетворенный Обрыдлов.
- Как продвигается расследование?
- Все под контролем, - многозначительно произнес Иван Евсеевич фразу из какого-то фильма и, как козырь из рукава, выложил на стол фотографию двойника Шарля.
- А этот человек был вчера выброшен из окна квартиры господина Айма, сообщил он. - Как видите, сходство поразительное.
Обрыдлов втайне надеялся, что тут-то дипломат дрогнет, но, к его удивлению, никакой реакции не последовало. Видимо, бельгиец успел взять себя в руки.
- Вы точно установили, который из них Шарль Айм?
Вопрос посла застал полковника врасплох. Как же ему самому не пришло это в голову! Оба покойника были без документов. Шарль был опознан по фотографии Алисой Гусевой. Но ведь она не видела второго мужчину! А если был второй, так, может, существует и третий? Может, атташе все еще жив? Нет, это совершенно невероятно.
Элегантным жестом закинув ногу на ногу, бельгиец удовлетворенно наблюдал за отразившейся на лице русского полицейского растерянностью.
- Так, все-таки, кто из них Шарль? - повторил свой вопрос посол.
* * *
Закончив допрос Инны Сикорской и выпроводив ее из кабинета, Колюня Чупрун в изнеможении откинулся на спинку стула и с хрустом потянулся.
Дело и так выходило на редкость запутанным, а тут еще, как нарочно, появился двойник атташе. В квартире Шарля явно что-то искали. Значит ли это, что мотивом убийства была не ревность? Такой вариант тоже не исключен. Теоретически, муж Инны мог иметь оба мотива. Жаль, что из-за скандала, разгоревшегося в доме Сикорских, Колюня так и не выяснил, есть ли у Андрея алиби.
У Инны алиби не было, вернее, было, но довольно хлипкое. Вообразив, что муж будет за ней следить, Си-корская из предосторожности осталась дома. Отчасти ее алиби могут подтвердить две подружки - одна звонила ей около восьми, а другая - примерно в полдесятого вечера. Сама Инна тоже кому-то звонила, но точного времени не помнит. Впрочем, это можно уточнить на телефонной станции.
Что, интересно, искал убийца в квартире Айма? Зачем туда явился двойник Шарля? Кем он был?
Чупрун надеялся, что полковник Обрыдлов, поговорив с бельгийским послом, получит ответы хотя бы на часть вопросов.
Пока же следовало выяснить у Сикорского, какие дела он вел с бельгийским атташе, а также установить, существовал ли в природе некий Фил, якобы похитивший у Инны ее трусики.
Размышления опера прервал телефонный звонок.
- Как продвигается расследование? Колюня усмехнулся, узнав голос Дениса. Отличный парень. Молодой задор из него так и прет.
- Надо было тебе в сыщики идти, а не в журналисты, - заявил он, рассказав Денису про трусики Сикорской.
- Я уже и сам об этом подумываю, - признался Зыков. - У меня для тебя есть еще кое-какие новости.
- Насчет убийства?
- Естественно. Меня тут снова охватил следственный зуд, и я пообщался с соседями Лигановой. Вчера мне показалось, что девица темнит, утверждая, что не видела Шарля в ночь убийства. Адрес Натальи я запомнил, когда она тебе его диктовала.
В итоге я очаровал одну роскошную бабуську, из тех, всевидящих, всеслышащих и всезнающих, что сутками торчат на скамейке у подъезда или у окна. Так вот, Вера Матвеевна утверждает, что видела, как Шарль (я показал его фотографию) заходил в их подъезд. Это было около одиннадцати вечера, поскольку по телевизору только закончился сериал "Охота на Золушку".
- Постой-ка! - удивился опер. - Ты хочешь сказать, что твоя всевидящая бабулька ухитряется следить за двором и одновременно смотреть телевизор?
- Она смотрит только на двор, - пояснил Денис. - Дело в том, что телевизор у нее уже два года как сломан: звук есть, зато на экране видны только полосы, а денег на мастера из пенсии никак не выкроишь. Поэтому Вера Матвеевна слушает телевизор, а смотрит при этом в окно. У нее даже театральный бинокль есть. Прежде чем попасть в подъезд, люди проходят мимо яркого фонаря, так что разглядеть их лица можно даже в темноте.
- Хвала бабулькам! - оценил Колюня. - Выходит, наш герой-любовник от невесты сразу отправился к Лигановой.
- По словам старушки, сначала в подъезд вошел Шарль, а почти сразу за ним, минуты через две-три - Натальин постоянный ухажер. Имени его бабуля не знает, но рожа, говорит, мерзкая, уголовная. Высокий, плотный такой, как бычок, темноволосый, короткая стрижка. Насчет атташе бабулька сказала, что он только вошел в подъезд. Видела она его в первый раз и не знала, к кому он идет, а вот ухажер у Лигановой был постоянный. По словам Веры Матвеевны, ходил к Наталье только он, других мужчин она к себе не водила.
Минут через сорок - гто РТР как раз шли "Вести - Москва", из подъезда выбежала Наталья. Видно было, что она спешила, а когда началась "Дежурная часть", то есть примерно без четверти двенадцать, из подъезда вышел ее хахаль.
Вернулась Лиганова в начале первого - бабулька уже собиралась укладываться спать. Когда вышел Шарль, и вышел ли он вообще--неизвестно; Больше Вера Матвеевна ничего не знает.
- Согласно заключению экспертизы, смерть Айма наступила в период от десяти часов вечера до половины первого ночи, - сказал Чупрун. - Жаль, что твоя всевидящая бабуся не задержалась у окна чуть подольше.
- Почему такой большой разброс?
- Не всегда бывает легко определить точное время смерти. Труп был вынесен на холод, еще до того как наступило окоченение, да и вообще картина какая-то странная, словно тело сначала нагрели, а потом охладили.
- Нагрели, а потом охладили? - удивился журналист. - Ну, охладили - это понятно, но нагревать-то зачем?
- Спроси что-нибудь полегче, - пожал плечами опер.
- А причина смерти?
- Остановка сердца вследствие удара в область грудной клетки. Удар выполнен профессионально. Его мог нанести только специалист по боевым искусствам.
- Вряд ли это Наталья. Возможно, ее ухажер. Непонятно только, почему в кармане трупа были трусики Инны Сикорской.
- Ты извини, - сказал Чупрун, - но у меня масса дел. Спасибо тебе за информацию.
- Подожди, - заволновался Денис. - Разве ты не проведешь обыск у Лигановой?
- Проведу, как только.получу санкцию.
- А можно я поприсутствую? .
- Лучше не стоит, - покачал головой Колюня. - У нашего отдела сейчас крупные неприятности, и я не хочу лишних проблем. Если кто-то стукнет, что мы привлекаем посторонних к расследованию, у полковника Обрыдлова могут быть неприятности. Кстати, ты про второй труп уже слышал?
- Про второй труп? Какой еще второй труп?
- Я утром спешил, поэтому и не рассказал тебе. История почти невероятная. Вчера на Пашу Зюзина свалился еще один труп Шарля Айма.
- Свалился? Как это?
- С неба. Точнее, из окна пятого этажа.
- Ты сказал - еще один труп Шарля Айма? Его что - из морга украли?
- Еще хуже. Я же говорю - история невероятная. Мне нужно бежать, а ты, если хочешь узнать подробности, съезди в рузаевский магазинчик. Там у них работает один хохол, Тарасик, по кличке Поддавал-пил.
- Я знаю его.
- Вот и отлично. Поддавал-пил был вчера вместе с майором. Он тебе все и расскажет. А я, если смогу, вырвусь к вам после работы, часиков в семь или чуть позже. Если не смогу - позвоню.
- Отлично. Прямо сейчас выезжаю в Рузаевку, - возбужденно сказал Денис и дал отбой.
* * *
За отсутствием дачников и отдыхающих, торговля в рузаевском магазинчике приблизилась к мертвой точке, и его сотрудники, оставив скучать за прилавком тощего лоточника Глиста, привычно выпивали и закусывали в подсобке.
Поддавал-пил, успевший с утра уже восемь раз пересказать их с майором вчерашние похождения, в нервах перебрал спиртного и, отключившись, мирно почивал в углу на ящиках с крупой.
- Вино, девочки, ночная Москва, милиция, драки, разбитые автомобили, разоренные гнезда любви... - вперив задумчивый взор в стакан с водкой, надрывно произнес Андреич.
- Это тост или размышления вслух? - на всякий случай уточнил Денис.
Продавец, ничего не ответив, продолжал меланхолично созерцать выпивку.
- Андреичу твои лавры покоя не дают, - пояснил Глеб Бычков. - Тоже решил книгу написать, но уже неделю торчит на первой фразе.
- Ты хочешь сказать, что "разоренные гнезда любви" и есть начало романа?
- Оно самое, - кивнул Бык.
- А что, звучит неплохо, - оценил Зыков.
- Может, и мне написать книгу? - включилась в разговор Регина. - Так и я могу: наркопритоны, обдолбанные торчки, вялотекущий мордобой, хмельные слезы, слюнявые поцелуи, бандитские стрелки, секс в подворотнях...
- А глаголы что, в расход пустили? - опрокинув в горло стакан красного вина, сурово осведомилась замдиректора Зоя Козлодемьянская. Когда-то она была школьной учительницей, и любые, не вписывающиеся в школьную программу новации чисто рефлекторно вызывали в темпераментной Зоиной душе волну праведного гнева; - Где, я вас, спрашиваю, глаголы, которыми, в натуре, положено жечь сердца людей? Новое слово решили сказать в литературе? Толстого переплюнуть, Льва Николаича? Так вот что я вам заявляю: типун вам всем на ваш могучий, правдивый и свободный русский язык.
- Чем, ты говоришь, жгут сердца людей? - уточнил далекий от литературы сторож Хрум. - Каким там еще, к едрене фене, глаголом? Дровами жечь надо или углем. На худой конец, бензином.
На несколько секунд в подсобке воцарилась гробовая тишина, после чего стены содрогнулись от дружного хохота.
Вьется в тесной печурке Лазо[Лазo-революционер, сожженный белогвардейцами в тoпкe паровоза.]
- На поленьях глаза, как слеза...- проникновенно запел лоточник Дубыч.
- Это метафора, - пояснил Бычков.
- Че? - изумленно вылупился на него сторож.
- Да ниче, суп харчо, - отмахнулся от Хрума Глеб. - А я тему для книги могу подсказать. Взаимопроникновение религиозной и криминальной мафий. Мне эту идею Психоз подкинул.
- Да, ты же сегодня ездил к Психозу! - встрепенулась Лариса Сушко. - О чем он с тобой говорил? Чувствуя на себе всеобщее внимание, Бык приосанился. Он намеренно не упоминал о похищении челюсти. Сотрудники были слишком потрясены россказнями Тараса, и его новость неизбежно померкла бы в сравнении с историей о покойнике, упрямо преследующем Пашу Зюзина. Однако теперь Тарас спал, страсти улеглись, и кража в храме способна была привлечь к себе должное внимание.
- Из перелыгинской церкви похитили челюсть святого великомученика Евфимия Многострадального, - весомо произнес Глеб. - Психоз хочет ее разыскать.
В подсобке снова воцарилось молчание. Народ пытался переварить столь пикантную сплетню.
- Упала лошадь, Сломала челюсть, Какая гадость, Какая прелесть, заразившись вирусом литературного творчества, обратился к поэзии грузчик Гляделкин.
- Ну, ты даешь! - восхитился Дубыч. - Сам, что ли, сочинил? Да ты, брат, прям Пушкин, в натуре.
Порозовев от комплимента, начинающий поэт смущенно потупился.
- Какую челюсть? - уточнила на всякий случай Зоя Козлодемьянская. Вставную, что ли?
- Скажешь тоже - вставную! - возмутился Бычков. - Самую настоящую - с костью и зубами. Реликвия это, понимаешь? Святые мощи великомученика Евфимия Многострадального; Крутая, говорят, вещица. Охраняет от нашествия гусениц и помогает в страсти пьянства и запоя.
- Ой, мамочки, грех-то какой! - испуганно ахнула jf суеверная Регина.
- Полезная, должно быть, штуковина, - заметил Андреич и, подумав, плеснул себе в стакан новую порцию алкоголя. - Нам бы в хозяйстве не помешала.
- А что б мы делали, трезвыми-то? - обиженно вскинулся сторож Хрум. - С тоски бы все перемерли.
- Это несколько спорное заявление, - заметил Денис. - А почему Психоз заинтересовался этой кражей?
- У него свои дела с перелыгинским игуменом, - .объяснил Глеб. - Да и вообще, непорядок это - святыни православные воровать, да еще на нашей, синяев-ской территории. Кстати, челюсть эта в золотую оправу была вставлена, драгоценными камнями украшенную. Психоз говорит - вернуть надо святыню в храм, а с козлами, что святотатство учинили - разобраться по-свойски.
- Знать бы еще, где искать этих самых козлов, - покачала головой Регина.
- Ничего, у Психоза руки длинные. Если захочет - из-под земли их достанет, - сказала Лариса Сушко.
* * *
Полковник Обрыдлов взвинченно шагал взад-вперед по своему отнюдь не просторному кабинету. Пять шагов туда, пять - обратно. Двигался Иван Евсеевич быстро и нервозно, и Чупруну, наблюдавшему за своеобразным променадом шефа, казалось, что тот непрерывно поворачивается, от чего у опера даже началось легкое головокружение.
- Кошмар, - подвел итог полковник. - Худшего дела у нас не бывало. Я чуть со стыда не сгорел в посольстве, когда этот бельгиец спросил меня, кто же из покойников Шарль. Мне и в голову не пришло задуматься об этом. Старею, видать.
- Не бери в голову, - махнул рукой Колюня. - Неделя тяжелая выдалась сплошные неприятности. Я тоже об этом не подумал. Так кто же из них Шарль?
- Первый покойник, - вздохнул Обрыдлов.
- Так мы и полагали, - пожал плечами Чупрун. - Значит, и расстраиваться незачем. Как это установили? Провели опознание? Быстро вы обернулись.
- Вице-консул съездил со мной в морг. Он был близким другом Айма. Кроме того, в архиве посольства нашлись отпечатки пальцев Шарля.
- А кем оказался второй? Судя по сходству, это должен быть близнец атташе.
- Так и есть, - подтвердил Иван Евсеевич. - Огюст Дим, бельгийский подданный, весьма состоятельный, крупный торговец антиквариатом. Как и Шарль, Огюст владел русским языком - их бабушка была русской. В Россию приезжал дважды. Впервые - месяц назад, пробыл в столице четыре дня и вылетел отсюда в Рим. Вернулся в Москву три дня назад.
На всякий случай я связался с одним своим приятелем из Интерпола, чтобы тот навел справки по своим каналам. По его словам, Огюст - весьма скользкий тип. Его имя всплывало в связи с торговлей крадеными произведениями искусства, но дальше слухов дело не пошло - парень был на редкость хитер и умел заметать следы. Выполнял, так сказать, особые пожелания клиентов, то есть доставал для них то, что обычными способами достать невозможно. Особый интерес проявлял к произведениям искусства, носящим культовый и религиозный характер. В последний раз его имя было связано с похищением древней бирманской святыни - молитвенных колокольчиков из пагоды Швемодо. Девять золотых колокольчиков на подставке, инкрустиро-' ванной темными сапфирами.
- Неплохо, - присвистнул опер.
- Но это опять-таки слухи. Ничего так и не было доказано, а колокольчики исчезли с концами.
- Такую операцию не просто провернуть. Вряд ли Огюст сам занимался похищениями.
- Наш антиквар водил дружбу с крупными мафиозными боссами. Но, как обычно, ни в чем криминальном замечен не был. Официальная версия - продавал им свой товар.
- Это многое объясняет, - сказал Колюня. - В частности, разгром в квартире Шарля. Предположим, что Огюст решил вывезти некую ценную вещь из России. Логичнее всего в этой ситуации было воспользоваться помощью брата. Дипломатическая почта и багаж свободны от таможенного досмотра. Вещь эту Аймы заполучили, но некто, возможно, продавец, решил ее отобрать - вот и отправил бельгийцев на тот свет.
- Неплохая версия, но кое-что в ней не сходится. Допустим, убийца хотел отыскать некий предмет. Он убил Шарля. Но зачем ему понадобилось подбрасывать труп атташе к посту ГИБДД да еще вставлять ему в руки свечку? Это лишние и совершенно не нужные хлопоты, к тому же связанные с дополнительным риском.
С Опостом тоже выходит нестыковочка. Убийца превосходно владеет приемами рукопашного боя. Он может убить одним ударом - и никакого шума, никаких проблем. Тем не менее он, забрав у антиквара бумажник с документами, выбрасывает его из окна, как только тот поднимается в квартиру, привлекая тем самым внимание. Опять ненужный риск - убийца мог не успеть уйти из квартиры.
- Но он тем не менее ушел.
- Кстати, эксперты подтвердили твою версию, что преступник ушел через подвал, - сказал полковник. - В квартире Айма и вентиляционном окошке подвала были обнаружены идентичные волокна ткани черного цвета.
- А отпечатки?
- Отпечатков полно, но ни одни не проходят по нашей картотеке. Наверняка убийца был в перчатках. Более ранние отпечатки на ручке двери в квартире Айма смазаны таким образом, словно последней за нее бралась рука в перчатке.
- А где Огюст проживал? На квартире у брата?
- Нет. В гостинице "Метрополь". Я послал туда Сечкина и Белокурова.
- Они нашли что-нибудь интересное?