"Не имеет значения. Раз для Ирвина так важно венчаться в церкви, ради этого можно и католичество принять. На какие только жертвы не пойдешь ради любви..." - решила девушка.
- Хотите примерить что-нибудь еще? - оторвал ее от розовых грез голос продавщицы.
- Что? - вздрогнула Раечка. - Нет, пожалуй, на сегодня хватит. Вот моя кредитная карточка. Будьте любезны, распорядитесь, чтобы все покупки были доставлены в мой номер в отеле "Мариотт Маркиз".
- Не беспокойтесь, - сверкнула дежурной улыбкой продавщица. - Вы получите их не позже, чем через полчаса.
Голливуд, бульвар Сансет.
В то время как русская поклонница Ирвина Келлера, примеряя костюм католической монашки, грезила о счастливой семейной жизни со знаменитым певцом, на расположенном за тысячи километров от Нью-Йорка юго-западном побережье великих и могучих Соединенных Штатов Кейси Ньеппер, движимая теми же извечными природными импульсами, что и Раечка Лапина, с болезненно-лихорадочной энергией опустошала роскошные бутики на знаменитом бульваре Сансет.
- Я изменюсь, - бормотала звезда Голливуда, изгибаясь, чтобы увидеть, не морщит ли на спине абрикосового цвета пиджак от Нейман Маркуса. - Я перестану устраивать скандалы. Я буду тебе образцовой женой. О боже! Кейси Ньеппер - образцовая жена, да в такое никто не поверит! Впрочем, если Мадонна ухитрилась сменить имидж вульгарной шлюхи на образ приторно-cлащавой святоши, у меня тоже получится. У меня не может не получиться, иначе я навсегда потеряю единственного мужчину в моей жизни...
- Единственного мужчину? - насмешливо произнес приятный мужской голос за ее спиной. - Не могла бы ты уточнить: единственного - за какой исторический промежуток времени? За последние пять минут?
Возмущенно фыркнув, Кейси обернулась и одарила наглеца убийственно презрительным взглядом.
- Как ты смеешь подслушивать? Ты что, шпионишь за мной?
- Я получил твое сообщение на автоответчике, - пояснил Джадд Эллимен, агент актрисы. - Попробовал до тебя дозвониться, но твой мобильник был отключен, а служанка сказала, что ты отправилась за покупками на бульвар Сансет. Твои излюбленные бутики мне хорошо известны - и вот я здесь.
- Ладно, допустим, ты здесь, - в голосе звезды звучал арктический холод. - И что тебе надо?
- Для начала просто поговорить.
- Нам не о чем говорить, - отрезала Кейси. - Все, что требовалось, я наговорила на автоответчик. Мое решение обсуждению не подлежит.
- Вот тут ты как раз ошибаешься, - раздраженно сказал агент. - Ты подписала контракт и не можешь сейчас никуда уехать. Дождись конца съемок тогда пожалуйста, делай что хочешь.
- С каких это пор мне требуется твое или чье-нибудь разрешение для того, чтобы делать то, что я хочу?
- С тех самых пор, как ты взяла на себя определенные обязательства. Не знаю, стоит ли тебе напоминать, что твоя стремительная звездная карьера находится на излете. Тридцать пять лет - возраст для актрисы критический. Возможно, если ты будешь умной девочкой, то сыграешь еще пару-тройку хороших ролей, прежде чем тебя отправят на благоухающую дерьмом помойку Голливуда. Я ухитрился выбить для тебя контракт на двадцать миллионов долларов. В твоем положении ты не можешь позволить себе бросаться такими деньгами, а в случае срыва контракта тебе придется заплатить такую неустойку, что старость ты проведешь в дешевых меблированных апартаментах.
- Знаешь, что я тебе скажу, - медовым голоском пропела Ньеппер и пальчиком поманила агента наклониться поближе к ней.
- Fuck you, asshole, - рявкнула она ему в ухо. - Screw it yourselfl
- В данном случае речь идет не о моей, а о твоей половой жизни, стараясь держать себя в руках, спокойно произнес Джадд. - Ради того, чтобы перепихнуться со своим ублюдочным муженьком-наркоманом, ты готова послать псу под хвост не только свою карьеру, но и всю дальнейшую жизнь. Может, найдем компромиссный вариант? Если ты не можешь жить без унижений и скандалов, без того, чтобы об тебя вытирали ноги, - запишись в престижный клуб садо-мазо. Могу даже порекомендовать один - публика там самая изысканная. Говорят, его тайно посещают губернатор штата, начальник полиции нравов и высокие чины католической церкви. По заказу тебе подберут парня, как две капли воды похожего на твоего драгоценного Келлера - пьяного, вульгарного, истеричного и с татуировками по всему телу. Так и волки будут сыты, и овцы целы. Только не говори сразу "нет". Подумай над моими словами.
- Ублюдок, - прошипела Кейси и, размахнувшись, влепила агенту звонкую пощечину.
Сорвав с себя абрикосовый пиджак, она швырнула его, в руки возбужденно впитывающей в себя подробности ссоры продавщицы.
- Ноги моей больше здесь не будет, - яростно обрушилась она на девушку. - Я даже плюнуть побрезгую на вашу грошовую лавочку, в которую впускают вшивых вонючих педерастов типа Джадда Эллимена.
Бросив на агента уничтожающий взгляд, звезда в ярости выскочила из магазина.
- Ну вот, теперь я еще и педераст, - вздохнул Эллимен. - И все потому, что помог этой вздорной сучке заработать чертову прорву миллионов.
Потрогав кончиками пальцев пострадавшую щеку и болезненно поморщившись, Джадд вышел вслед за Кейси.
Вешая на плечики пиджак, продавщица раздумывала о том, какому бульварному журналу лучше продать подробности скандала - "Стар" или "Энкуайрер". Остановив свой выбор на "Энкуайрер" - там платили чуть-чуть больше, девушка посмотрела в окно, на Эллимена, яростно хлопнувшего дверцей своего "Роллс-Ройса", и осуждающе покачала головой.
- Если в ближайшие десять лет бог не уничтожит Голливуд, ему придется принести свои извинения Содому и Гоморре, - задумчиво произнесла она.
Москва.
- Та-ак, - мрачно протянул Франсиско Асаведа, более известный в кругах колумбийской мафии как Пако Могила.
Интонации его голоса не предвещали ничего хорошего.
- Мне очень жаль, - развел руками Фабио Эстиарте, - но мы его упустили.
- Значит, упустили, - медленно повторил Асаведа.
- Он действует на своей территории, - пожал плечами Бруно Байона. - К сожалению, наши возможности в России ограниченны.
- Вы отвечали за проведение операции, и вы провалили ее, - отчеканил Пако Могила. - Не мне вам объяснять, какая участь вас теперь ожидает.
- Но вы сами одобрили проведение операции, - голос Фабио предательски дрогнул. - Мы лишь выполняли ваши распоряжения. Череп был надежным партнером, он всегда держал свое слово - мы в этом неоднократно убеждались. Такой человек, как Самарин, не станет всю жизнь прятаться от киллеров из-за каких-то двух миллионов долларов. Для обычного человека это, конечно, большие деньги, но только не для Ивана. Скорее всего произошло что-то непредвиденное.
- Почему тогда он со мной не связался? - осведомился Франсиско. - Он мог вернуть деньги или попросить отсрочки.
- Не знаю, - вздохнул Эстиарте. - Этих русских не поймешь. У них своя логика.
- А может быть, дело не только в двух миллионах? - предположил Бруно. Что, если арабы предложили ему за микропленку в два раза больше? В таких делах они не скупятся. Ни для кого не секрет, что в знак протеста против поддержки Америкой Израиля исламские экстремисты готовятся осуществить на территории Соединенных Штатов беспрецедентный по своим масштабам террористический акт. Взрыв малогабаритной атомной бомбы в данном случае произвел бы потрясающий эффект. За микропленкой охотились чеченцы, но в итоге она досталась Черепу, который обещал передать ее нам. Чертовы мусульмане могли надавить на Самарина.
- А что, это очень даже возможно, - энергично закивал Фабио. - Вдруг Черепа похитили чеченцы? Это бы все объяснило.
- В общем, даю вам неделю, - подвел итог Асаве-да. - Достаньте Ивана хоть из-под земли и доставьте его ко мне. Не выполните задание - можете заказывать венки на свои похороны.
- Всего неделю? - умоляюще протянул Бруно. - А если...
- Никаких "если", - оборвал его Пако. - Я сказал: "неделя", значит, неделя.
В кармане у Эстиарте зазвонил сотовый телефон.
- Да? В Нью-Йорк? Ты уверен? Когда? Каким рейсом? Череп был один? Понятно, с Мясником. А чеченцев поблизости не наблюдалось? Не знаешь? Попробуй выяснить. Ты распорядился о том, чтобы Самарину сели на хвост? Отлично. Держи меня в курсе.
Отключившись, Фабио поднял на босса загоревшиеся охотничьим азартом глаза.
- Самарин в Нью-Йорке вместе с Мясником.
- Я понял. Его уже взяли под наблюдение?
- Пока нет, но сделают это в ближайшее время. В Штатах у нас гораздо больше возможностей, чем в России.
- Что ж, похоже, вам повезло, - сухо произнес Франсиско. - Немедленно отправляйтесь в Нью-Йорк. Схватите Самарина и доставьте его мне. Хотя нет... при переправке его через границу могут возникнуть определенные сложности, а время не терпит. Я полечу с вами.
- Отлично, босс! - подобострастно кивнул Бруно.
Нью-Йорк, Манхэттен, офис Кигайчика.
- Ну-с? - откинувшись на спинку кресла и сцепив руки на животе, осведомился Леша Китайчик.
Они с Самариным уже успели обменяться положенными приветствиями и новостями. Поскольку Череп медлил сообщить о цели своего визита, новоиспеченный mister Heraskin решил проявить инициативу.
Верно интерпретировав произнесенное хозяином междометие, Череп вздохнул и негромко хмыкнул, прочищая горло. Признаваться в том, что восемнадцатилетняя пигалица умыкнула у него, опытного криминального волка, два миллиона долларов, Ивану было стыдно. Хорошо хоть про микропленку, засунутую в та-магочи, можно промолчать. Не хватало еще, чтобы Китайчик решил, что в свободное от преступной деятельности время Самарин развлекается возней с идиотской японской зверюшкой.
- Ну-с,-повторил Леша, опытным глазом подметив отразившуюся на лице приятеля внутреннюю борьбу.
- Моя любовница увела у меня два миллиона долларов и свалила с ними в Штаты, - даже решившись, Череп с трудом выдавил эти слова.
- Да, крепко она тебя обула, - хмыкнул Китайчик. - Сейф вскрыла или ты сам ей по дурости код сказал?
- Если бы, - удрученно покачал головой Самарин. - Из удобрений выкопала.
- Ты хранил два "лимона" баксов в удобрениях? - на всякий случай уточнил Леша.
- А чем плохое место? Кому могло прийти в голову туда сунуться?
- Твоей крале пришло.
- Пришло, - согласился Иван. - Дал я с ней маху, признаюсь.
- И что ты хочешь от меня?
- Мне нужна помощь. Выдели мне пару толковых ребят, знающих, что к чему. Мы-то с Мясником в Штатах не слишком хорошо ориентируемся.
- И что я с этого буду иметь?
- Пятнадцать процентов от возвращенной суммы.
- Тебе нужны только деньги или деньги и девица?
- Деньги и девица, - скрипнул зубами Череп. - Причем живая. В здравом уме, так сказать, и твердой памяти.
- Тогда сорок, - равнодушно произнес Китайчик и принялся меланхолично вращать большими пальцами сцепленных на животе рук.
- Побойся бога! Это же грабеж чистой воды! - возмутился Самарин. - Мне и нужно-то пару братков, знакомых с местной спецификой. Да я за десять штук баксов целую свору американских детективов найму.
- Нанимай, - пожал плечами Леша. - Кто же тебе мешает?
Череп молчал. Он знал, что вмешивать в это дело американцев никак нельзя - может оказаться себе дороже. Русскую мафию янки не любили, а о двух "лимонах" "грязных" русских денег тут же стукнули бы куда следует, получив за это соответствующее вознаграждение.
- Ну так как? - осведомился Китайчик.
- Двадцать процентов, - сказал Иван. Леша отрицательно покачал головой.
- Тридцать - и только по старой дружбе. Это мое последнее слово.
- Двадцать пять.
- Я сказал - тридцать.
- Ладно, по рукам, старый кровопийца, - вздохнул Череп. - Но только с девушкой ничего не должно случиться. Я сам с ней разберусь.
- Вот и славно, - широко улыбнулся Гераськин. - Ну что, обмоем наш договор по старой русской традиции?
- Обмоем, отчего не обмыть, - согласился Самарин.
Москва.
- Я все выяснил, - доложил Аслан Татриев, долговязый носатый чеченец с руками, длинными и волосатыми, как у орангутанга. - Череп с Мясником умотали в Нью-Йорк. Думаю, что микропленка при них.
- Значит, все-таки этот паразит решил продать ее колумбийцам, раскуривая кальян с анашой, с ненавистью произнес Рамзан Габуев. - Как же вы, олухи, ухитрились упустить такой материал, тем более что он практически был у вас в руках? И зачем, мать вашу так, потребовалось убивать этого яйцеголового ученого? Приказ был ясен - похитить его и переправить в Чечню.
- Не повезло, - вздохнул Аслан. - Боровцы, понимаешь, вмешались, а тут этот интеллигент хренов права стал качать, Ваху козлом обозвал, ну тот не выдержал и... ты же знаешь Ваху...
Татриев выразительно пожал плечами.
- Козел, он и есть козел, - сплюнув, злобно сказал Рамзан. - Вот уж козел так козел.
- Козел, - согласился Татриев. - Только вот говорить ему об этом не стоит - убьет.
-Теперь микропленку мы не получим, - скрипнул зубами Рамзан. - А все по вашей глупости. Не представляю, как сказать об этом Халеду.
- Аллах велик и всемогущ, - заметил Аслан. - Помолись ему, прежде чем звонить бен Нияду.
- Я-то помолюсь, - оскалился Габуев. - А вот ты бери козла Ваху и дуй в Нью-Йорк. Получится - вернете микрофильм, а нет - так хоть Черепа, падлу, замочите.
- В Нью-Йорк? - нахохлился Татриев. - Зачем обязательно в Нью-Йорк? Вернется Самарин - здесь его и заземлим. А с пленкой нам ничего не светит. Наверняка он уже продал ее колумбийцам.
- Где вы заземлите Черепа - не вам решать, а мне, - зло сказал Рамзан. - Не завалите его - считайте, что сами трупы. Понятно, да?
- Понятно, отчего не понять. Уши привозить? - деловито осведомился Аслан.
- Не надо ушей, - махнул рукой его шеф. - Нечего мясо через две таможни таскать. Пошлешь по факсу фотографию трупа.
- Как скажешь. По факсу так по факсу, - кивнул Татриев.
Нью-Йорк, Манхэттен, офис Кигайчика.
Проводив Черепа до лифта и сердечно пожав ему на прощание руку, Леша Китайчик вернулся в свой кабинет, сел в кресло и, закинув ноги на стол, некоторое время любовался глянцем своих темно-бежевых пятисотдолларовых туфель от Поллини.
Когда это занятие ему наскучило, Леша сцепил руки на животе и стал привычно вращать большими пальцами. Это незамысловатое действие помогало ему думать.
Мысли Китайчика занимал только что покинувший его офис Самарин. Два миллиона долларов, сбежавшая любовница... Вроде бы все просто и ясно, но интуиция опытного матерого волка подсказывала Леше, что в этом деле все далеко не так очевидно, как кажется. Слишком уж Череп спешил, слишком легко он согласился на тридцать процентов. Может быть, дело в девице? Неужели любовь лишила Ивана свойственной ему деловой хватки? Не похоже. Что же тогда? Впрочем, зачем гадать, если можно узнать наверняка?
Усмехнувшись, Китайчик протянул руку к телефонной трубке и набрал код сначала России, а потом Москвы. Через пару часов он будет знать о делах Черепа даже больше, чем сам Самарин.
Афганистан, горы Сикарам Сахед.
Глухую тишину, повисшую над мрачными, лишенными растительности горами Сикарам Сахед, расположенными неподалеку от границы с Пакистаном, разорвал никоим образом не вписывающийся в первозданную дикость пейзажа телефонный звонок.
Худощавый черноволосый мужчина лет сорока пяти с длинной, до пояса, бородой, одетый в белую холщовую хламиду и мешковатые штаны на резинке, положил на землю автомат, который держал на коленях, и отцепил с пояса штанов трубку сотового телефона.
Узнав говорящего, с арабского он перешел на русский.
По мере разговора лицо смуглого бородача принимало все более зловещее выражение, а в резко звучащей речи сильнее проявлялся гортанный арабский акцент. Последняя его тирада была слишком нецензурна, чтобы привести ее здесь, но в то же время она свидетельствовала о том, что чернобородый мусульманин в совершенстве владеет русской неформальной лексикой.
Смачно обматерив собеседника и всю его семью вплоть до одиннадцатого колена, араб яростно швырнул телефон о скалу. Этого ему показалось мало, и он, резким движением поднявшись на ноги, принялся злобно топтать пластиковые останки мобильника.
Разобравшись с телефоном, бородач подобрал с земли автомат и выпустил в воздух длинную оглушительную очередь. Когда патроны в магазине иссякли, а эхо, устав упругим мячиком перекатываться между склонами горных пиков и ущелий, вздохнуло в последний раз и заглохло, из дыры в земле высунулась смуглая рука с зажатой в ней трубкой нового сотового телефона.