Следующим шагом могла стать только попытка "номенклатуры" превратиться в действительного собственника средств производства. И "номенклатура" этот шаг сделала – при Горбачеве и Ельцине.
Но бюрократия, в отличие от других привилегированных классов, не бывает эффективной – и потому формирование нового класса собственников в постсоветских республиках на основе "номенклатуры" было худшим из возможных вариантов развития событий[29]. И именно поэтому постсоветская элита оказалась еще более паразитической и еще более неспособной, чем советская.
Как известно, еще Троцкий предсказывал, что если советские бюрократы захотят передавать свой статус и свои привилегии по наследству, им придется отказаться от марксизма и превратиться из управленцев в частных собственников средств производства[30]. Так и произошло, естественно.
Восленский еще в 1984 г. целую главку посвятил до сих пор "крамольной" теме превращения бюрократии в общественный слой, привилегии в котором передаются по наследству – детям и внукам ("Номенклатура становится наследственной")[31], привел большое число примеров и закончил вполне логичным выводом: "Правящий класс номенклатуры в СССР все явственнее начинает переходить к самовоспроизводству. Да, номенклатурная должность не наследуется. Но принадлежность к классу номенклатуры становится на наших глазах фактически наследственной"[32]. Но впрочем, Восленский издавал свою книгу в эмиграции и от воли советской (и постсоветской) бюрократии не зависел…
Кстати сказать, тот факт, что советская бюрократия в послесталинский период перешла к конструированию себя как наследственно воспроизводящегося слоя, свидетельствовал именно о сворачивании вертикальной мобильности в обществе и исчерпании ресурсов хоть сколько-то эффективного управления. Л. Питер указывал, что относительно успешное функционирование западных бюрократий обеспечивается только наличием "классового барьера": бюрократическая пирамида распадается на две неравные части, и в широком основании пирамиды по иерархической лестнице восходят en masse выходцы из "подчиненного класса", а верхушка пирамиды зарезервирована, как правило, для выходцев из "господствующего класса". "Рассматривая пространство в нижней части пирамиды… с очевидностью устанавливаем, что ввиду классового барьера многие служащие никогда не смогут продвинуться достаточно высоко, чтобы достичь своего уровня некомпетентности… Следовательно, классовый барьер служит гарантией, что в низших звеньях иерархии будет поддерживаться более высокая степень эффективности – какой нельзя было бы достичь в отсутствие этого барьера."[33] В советском случае такого разделения не было, "классовый барьер" отсутствовал, и любой бюрократ, независимо от своего происхождения, мог достичь своего уровня некомпетентности. К 80-м гг. XX в. этот процесс завершился, бюрократы в целом заняли свои места в соответствии со своим уровнем некомпетентности, что неизбежно должно было повлечь за собой и кризис управления, и экономический кризис.
Мне уже приходилось писать о том, что бюрократ-буржуазия – это явление, типичное для постколониальных стран, где сначала колонизаторами была создана бюрократическая администрация, а после ухода колонизаторов эта администрация прибрала к рукам колониальную собственность[34]. В отличие от "нормальной" буржуазии, бюрократ-буржуазия в создании своей собственности не участвовала, с феодализмом не боролась, и потому не имеет никакого исторически прогрессивного прошлого. Неудивительно, что бюрократ-буржуазия прославилась чудовищным казнокрадством и коррупцией (Маркос и его семья на Филиппинах, Мобуту в Заире, Бокасса в Центральноафриканской республике (империи), Сухарто и другие генералы в Индонезии, Иди Амин в Уганде, династия Сомос в Никарагуа, династия Дювалье на Гаити, президенты на Кубе – вплоть до Батисты и т.д., и т.д.).
29
Э. Мандель, со ссылкой на книгу известного синолога Э. Балаша "Небесная бюрократия", отмечает, что в императорском Китае к концу царствования каждой династии бюрократия практически превращалась в земельных собственников – но кончалось это крахом династии, после чего все начиналось сначала (Мандел Э. Указ. соч., с. 32; правда, в цитируемом месте книга Балаша названа "Небесная буржуазия", но это, вероятнее всего, описка переводчика). Советские китаеведы такую тенденцию также фиксировали (см., например, применительно к эпохе Хань: Малявин В.В. Указ. соч., с. 38–40, 187–188). Возможно, перед нами общее правило:
32
Там же, с. 190. Восленский, правда, именует "номенклатуру" "правящим
34
Новая газета, 2000, № 38; Общая газета, 2001, № 51; Наш континент