В своем номере Джуди переоделась в купальник, который до сих пор не доставала из чемодана за недостатком времени, поднялась в лифте на пентхауз, а затем по винтовой лестнице — в оформленную в неоклассическом стиле зону отдыха с солярием и плавательным бассейном. Массивные колонны соединялись полуарками, на постаментах красовались гипсовые копии римских статуй, чьи неподвижные взгляды были устремлены сквозь толстые оконные стекла вниз, на викторианские крыши и дымоходы Найтсбриджа.
Никого, кроме Джуди, в бассейне не было. Она с удовольствием погрузилась в бирюзовую воду, наслаждаясь и ее свежестью, и теплом падавших сквозь покатую стеклянную крышу солнечных лучей.
Длина бассейна составляла не более пяти гребков, и ей потребовалось пересечь его туда и обратно не один раз, прежде чем к ней пришло осознание того, что сделка действительно заключена и теперь все позади. Она почувствовала, как отпускает ее не ослабевавшее в последние дни напряжение, как вода смывает паутину бессонных ночей. Купание всегда действовало на нее именно так.
Приободрившись и освежившись, Джуди решила, что хотя Алан и велел ей известить его сразу же по заключении сделки независимо от времени, звонить ему немедленно все-таки не стоит. Пусть последний его факс буквально дышал энтузиазмом, но в Вашингтоне сейчас всего шесть утра. Рановато для делового звонка: лучше она позвонит попозже и не домой, а в офис.
Мимолетная мысль о том, что не худо бы позвонить Шейну, была отброшена по иной причине: парнишка имел обыкновение засыпать под звуки музыки, в наушниках включенного плэйера, и все равно не услышал бы телефона. Даже, во что ей очень хотелось верить, если он дома и спит, а не болтается невесть где. Впрочем, эту мысль она постаралась выбросить из головы, ведь в конце концов назначенный судом консультант обещал навещать мальчика, пока она будет в отлучке. А сейчас ей необходимо сосредоточиться на предстоящем приеме по поводу удачного завершения сделки. Мистер Льюис наверняка спросит ее о лорде Даффилде, встреча с которым еще только предстояла.
Поскольку официальная часть осталась позади, она сменила красный деловой костюм на более непринужденный, из верблюжьей шерсти, смягчив вдобавок свой образ с помощью кремовой блузки, открывавшей шею. Неброские, приглушенные тона казались ей как нельзя более подходящими для предстоящего ланча в компании финансовых воротил. С привычной уверенностью женщины, умеющей заботиться о своей внешности, она зачесала назад доходившие до плеч волосы, собрала их во французский узел, который закрепила черепаховым гребнем и, учитывая торжественность случая, выпустила несколько каштановых локонов, подчеркнувших изящный овал ее лица. Косметикой Джуди воспользовалась весьма умеренно: слегка подкрасила глаза, тронула губы светлой помадой да воспользовалась румянами, чтобы скрыть морщинки: следы напряжения последних дней.
За фигурную бронзовую ручку клуба мистера Саймондса на Найтсбридж она взялась точно в назначенный час. Но вход преградил облаченный в утренний костюм дворецкий.
— Позвольте узнать, чья вы гостья?
— Мистера Саймондса.
— Очень хорошо, мадам. Сюда, пожалуйста.
Дворецкий являл собой воплощенную учтивость, однако его «пожалуйста» звучало так твердо, словно он не допускал даже и мысли о каких-либо возражениях. Следуя его указаниям, Джуди по старинной, вымощенной камнем дорожке пересекла узкую полоску стриженого газона и подошла к боковой двери, на которой красовалась медная полированная табличка с надписью «Вход для дам».
— Уверен, мадам не захочет брать с собой свой саквояж, — заявил дворецкий. — Позвольте мне показать вам гардероб.
Он провел ее по просторному холлу мимо широкого портика с надписью «Для членов клуба», предложил подняться на один пролет по лестнице и остановился перед изящной дверью с изображением эдвардианской леди, держащей в руках зонтик. В дамском гардеробе Джуди повесила плащ и оставила под ним свой кейс, о чем тут же пожалела: без привычного портфеля она чувствовала себя неуютно.
Дворецкий дожидался ее за дверыо.
Позволите проводить вас к остальным? — спросил он. — Если не возражаете, мадам, то следуйте за мной.
В голосе его звучала неподдельная радость человека, исполнившего свой долг и выполнившего деликатное поручение.