И если уж мне дано понять и увидеть несколько путей, что уж говорить о Диме? Просто он почему-то зациклился на сверхопеке и не желает видеть элементарное – ситуация не безвыходная! А раз так, значит у меня есть шанс. И немалый. Просто судьба даёт мне право выбора, каким путём пойти. И наверняка у этого права есть свои причины и будут свои последствия. Так что не важно, какую дорогу я выберу – она всё равно приведёт меня к нужной цели, не зря же я попала сюда именно сейчас, именно в момент особого накала. Вопрос в том, что уготовит мне Судьба на том или ином пути.
Пока я пыталась понять собственные чувства по отношению к отповеди друга, Ториналь не сводил с меня глаз. И в один момент, когда я четко приняла решение, что всё равно попаду в Рощу, чтобы там Димиар не говорил, его глаза удивленно распахнулись, и он всем телом подался вперёд, хорошенько толкнув при этом разделяющий нас стол. Посуда звякнула, обращая внимание сийара на происходящее вокруг, а эльфари потрясенно выдохнул:
- Этого не может быть!
- Что? – хором спросили мы с Димиаром.
Но Тор, казалось, не слышал нас, продолжая изумленно разглядывать меня.
- Ты не видишь? – хрипло спросил он друга. – Её лицо…
Продолжить он не смог, помешал окончательно сорвавшийся голос. А Димиар с каждым его словом, казалось, бледнел всё больше. Он не отрывал от меня такого же неверящего взгляда, а я с каждой секундой всё больше впадала в панику.
- Да что происходит? – не выдержала я гнетущей тишины. Ну и, признаться, они меня очень напугали. В комнате не было зеркала, даже простой ложки, и той уже не было, чтобы я смогла сама на себя взглянуть и убедиться, что у меня не прибавилось ни рогов, ни ушей, ни ещё каких-то лишних обновок. Даже руками ощупала лицо – ничего. Всё, как и было. Я не ощутила ничего, из-за чего стоило бы так паниковать. А так как друзья впали в молчаливый ступор, пришлось их поторопить с объяснениями: – Ну?
- Ника, о чём ты думала только что? – отмер эльфари.
- О том, что не переживу наличие пятачка или рогов, - честно ответила я.
- Нет, до этого. Что такого ты сама себе пообещала, призвав в свидетели саму Судьбу?
Я удивленно посмотрела на Ториналя. Никого в свидетели я точно не призывала, а думала лишь о том, что кое-кто меня тут несправедливо тыкает носом в мою же несостоятельность. Всего-то и сослалась на судьбу. А в основном думала о том, что на всё есть свои причины. И моё появление здесь – не исключение. Но ребятам сказала проще:
- Думала о том, что мне не нужно быть героем, чтобы выполнить своё предназначение. И о том, что так или иначе выполню то, что от меня требуется. А что?
- А то, что на твоём лице Сариб поставила свою печать! – гневно заорал сийар, заставив меня в ужасе отпрянуть. Таким я его ещё не видела – радужки глаз налились красным, вытесняя из них всё человеческое. Передо мной сидел хищник. Очень злой, я бы даже сказала взбешённый не на шутку зверь. И мне стало страшно. Если раньше я замечала в Димаре проскакивающую разницу между образом молодого парня и умудрённого жизнью и опытом мужчиной, и успешно принимала эти метаморфозы, то видеть в нём неконтролируемого яростного зверя – было страшно. И у меня не было ни капли уверенности, что он не нападёт. Я нервно сглотнула, боясь пошевелиться и тем самым спровоцировать атаку. Именно в этот момент пришло осознание – да, он – сийар. Не человек, просто называющийся другим словом и с парой магических прибамбасов, а самый настоящий вампир, со всеми вытекающими из этого последствиями.
Словно прочитав мои мысли, а то и прочитав – мыслечтец, всё же, Димиар глубоко вздохнул и отвёл взгляд. Краснота постепенно растворялась, возвращая глазам их прежний добрый вид. Ни слова не говоря, сийар встал из-за стола и вышел из комнаты. А я продолжала остолбенело сидеть и таращиться на его пустой стул, будучи не в состоянии даже пошевелиться. Из этого состояния меня вывел Тор, неизвестно как оказавшийся рядом. Он положил одну руку на моё плечо, а вторую на подбородок, вынуждая повернуть голову и посмотреть на него.
- Ника, ты хоть понимаешь, во что вляпалась? – грустно спросил Тор.
- Нет, - честно выдохнула я, не замечая, как на щёки легли две влажные дорожки от слёз.