— Так ты ведьма, жива, осталась? — обрадованно завопил казак. — Повезло нам, позабавимся с тобой. Покачаемся на сене, помнем, от души, твои титьки. Остап думает, что ты отдала Богу душу, а ты живехонька. Для казака баба, да в соку, само то, что надо.
— Ранена она, слабая, — сказал я, вставая.
— Тебя никто не спрашивал. Ты кто?
— Лекарь.
— Иди, лекарствуй, не мешай мне мужским делом заняться. Не то, снесу голову.
Казак, выхватил из ножен саблю и замахнулся на меня.
Все произошло на автомате. Уход под вооруженную руку, резкий удар в область солнечного сплетения, затем легкий удар в переносицу. На пол первой упала сабля, а за ней ее обладатель. Шапку, в качестве кляпа в рот казаку, кушаком надежно связал руки и ноги. Затолкал под лавку, прикрыл половиком. Теперь со вторым разобраться.
Второй казак, тряс Ивана.
— Тебя в дом зовут, — сказал я казаку, отступая в сторону.
— Что там?
— Баба там для потехи.
— А-а-а, это я люблю, — отталкивая Ивана, скалясь, проорал казак.
Во всю прыть, казак, рванул к двери. Мой удар, в основание черепа, не дал ему закончить маневр. И этого спеленал на совесть.
— Иван, это кто такие?
— Разбойники из шайки Остапа Тягнырядно. Называют себя казаками, а ни в одном походе не были. Грабят где-то людей. В Сычевке, логово у них. После грабежа, месяц бражничают, а потом снова уходят на промысел. Эти приехали за рыбой, закуску почти всю съели. В округе все хутора, навроди моего, эти бандиты разграбили и пожгли. Не смогли их поймать на горячем. Настал, значит, и мой черед, идти по миру с сумой. Лушку жалко, замордуют.
— А сколько людей в шайке Остапа?
— Десяток остался, остальных видно побили.
— А мы, сейчас, гостей дорогих поспрашиваем.
Утащил на сеновал широкоплечего. Пытался разговорить. Кроме мата и угроз, никакой полезной информации. Свернул шею. Второго тоже на сеновал. Показал бездыханное тело сотоварища, задал вопросы. Тоже, поток ругани и угроз. Привязал крепко к столбу. Стянул с него шаровары. Достал свой любимый скальпель. Пообещал казаку, лишить детородного органа. Проникся, заговорил.
В Сычевке Остап Тягнырядно и его подельники, отдыхают. Из жителей в деревушке, только десять баб, все неруси. Их Остап захватил у одного торговца, то ли грека, то ли татарина. Обслуживают эти бабы казаков по очереди. Староста деревни — Свирид, лучший друг Остапа, он хранит наворованное, как цепной пес. Бандит подробно описал Свирида. Сегодня решили хорошо погулять, потому-что через два дня, Остап намерен выехать и пощипать торговый караван, под Черниговом. Я информацию принял, а разбойника отправил в мир вечной ночи.
— Иван, этих надо прибрать без следов, — отдал команду.
— Так людьми же были, похоронить бы.
— Людьми были они при рождении, а теперь разбойники. Тащи их к Днепру, я сам все сделаю, раз ты такой жалостливый. Они, даже раненую твою дочку не собирались жалеть.
В потемках, вместе с Иваном, загрузил бандитов в лодку. Отплыл недалеко от берега, вскрыл скальпелем обоим разбойникам брюшины, и выбросил в воду. Жестоко? Да, жестоко, сами напросились. Теперь предстояло решать участь остальных членов банды, потому-что будут искать подельников. А найдут Ивана с дочкой, и меня в придачу. Обрекать людей, давших мне временную крышу над головой, на страшную смерть мне не хотелось, и своя голова на плечах не надоела.
Приготовился к ночному походу на Сычевку. Взял пару хорошо наточенных ножей. Вымазал лицо и руки сажей из печки. Повалялся в траве, окрасив джинсовый костюм зеленью. Легкой трусцой побежал к Сычевке. Давненько не бегал, дыхалка ухудшилась, надо восстанавливать кондиции.
К моему прибытию в деревеньку, гульбище уже закончилось, участники утихомирилось. Решил, множить всех на ноль, не взирая, на половую принадлежность. Удивился, деревня, а собак не слышно. Начал с крайнего дома. Тихо проник, без лишнего шума лишил обитателей жизни, тихо вышел, и двинулся дальше. Короче, все ушли в мир иной. Последним уходил Свирид. Тяжело уходил, не хотел он, поделиться со мной богатством Остапа, упорствовал. На пятом сломанном пальце внятно заговорил. Нашелся богатый тайничок. Сукно рулонами, обувь и одежда тюками, серебряные подносы, чаши, ложки, все имелось. Ничего этого мне не надо, по нему могут опознать. Увесистый сундучок с денежкой в самый раз. Деньги лица не имеют. Ссыпал монеты в мешок. Собирался уже уходить. Долго боролся с желанием собрать все оружие разбойников. Осторожность победила жадность. Потом решил, тщательнее, замести следы. Всех бывших обитателей деревеньки, перенес в дом Свирида, рассадил по лавкам. Натаскал дров, соломы, поджег, и побежал на хутор Ивана.