Столько мужчин после смерти мужа предлагали мне руку и сердце. Они твердили по какие-то замки, состояния, обещали вечную любовь, забрасывали цветами… Но мне нужен был тот, единственный, который сегодня сделал шаг к другой.
Нет, я не соглашусь на унизительные условия любовницы! Пусть что хочет, то и делает! Нет-нет-нет! С меня хватило осуждения, хватило косых взглядов и разговоров, которые замолкают в моем присутствии. Я прошла уже путь от “солдатской подстилки” до законной жены уважаемого человека.
Это получается, я потеряю его навсегда?
Получается, что так.
— Вам плохо? — спросила герцогиня.
— Нет, мне уже намного лучше, вашими заботами, — улыбнулась я.
— О, не преувеличивайте мои заслуги. Я всего- лишь открыла дверь и требовала, чтобы вас не беспокоили! — улыбнулась старая герцогиня.
И сама о чем-то задумалась.
— Я подумала, что мы с вами не расплатимся! — улыбнулась герцогиня.
— О, нет! Я с вас деньги не возьму, — прошептала я, пытаясь приподняться. — Нельзя брать деньги за то, что мама увидела сына. Это — не тот случай… Такие вещи делаются бесплатно… Считайте это моим подарком…
— О, какое благородство! — удивилась герцогиня. — Я, если честно, не ожидала такого! Я пойду, сообщу всем, что вам стало лучше. А то все волнуются!
Некрасиво получилось, однако… Обычно у меня куда больший резерв. Или это действительно связано с чувствами, которые я испытываю. Боль, страдания, сомнения, — все это подтачивает магические силы. А у меня что-то последнее время слишком много боли.
Я почувствовала, как моей холодной руки коснулась теплая рука Вэндэла. Я повернула к нему голову и улыбнулась.
— Моя драгоценная, ты как? — спросил Вэндэл, заглядывая мне в глаза.
— Намного лучше! — соврала я, понимая, что у меня болит не тело, а душа. Прямо волком воет.
— А что случилось? — спросила я, глядя на лицо сына. Я подняла руку и потрепала его по волосам. Мой котенок… Мой мальчик… Это все, что у меня осталось от любимого человека.
— Когда ты упала, я бросился к тебе! Принц и Амбер чуть не подрались за то, кто тебя понесет! Но отнес тебя старый генерал! — вздохнул Вэндэл и промолчал.
Он молчал с минуту, а потом взял меня за руку.
— Моя драгоценная, — произнес Вэндэл. — Я решил. Когда я вырасту, я стану военным!
Глава 33
— Вэндэл! — ужаснулась я.
Сердце вздрогнуло. Перед глазами встала герцогиня, утирающая слезы. Вспомнила портрет, на который она смотрела с нежностью. Все, что у нее осталось, так это портрет и воспоминания о сыне. На мгновенье я представила себя, стоящую возле портрета с осознанием, что моего сына, моей кровиночки, моего счастья больше нет…
— Почему именно военным? — прошептала я, вздрагивая от страха за его жизнь.
Сын посмотрел на меня и вздохнул.
— Я хочу защищать людей! — произнес Вэндэл. — Я хочу дослужиться до генерала…
— Зачем? — спросила я, забывая обо всем на свете.
— Я понимаю, что ничто другое меня так не интересует, как битвы, оружие и военная тактика, — произнес Вэндэл. — Мне нравится оружие, мне нравится мундир… Я хочу… быть настоящим героем.
— Вэндэл, — прошептала я. — Служба, она не такая, как ты себе ее представляешь… Тебя забросят в какой-нибудь отдаленный форт, где холодно и крысы размером с кошку. А муштра! Тебе нужно будет выполнять приказы, а они не всегда … Как бы тебе сказать… Некоторые приказы могут показаться тебе страшными…
— Я не боюсь, — вздохнул Вэндэл. — Я уже спрашивал про службу. Да, там тяжело, но я готов.
Ужас, который сковывал сердце, сжал его так, что мне стало не хватать воздуха. Я с трудом подбирала слова, пытаясь объяснить, что армия — это не штуки. Это суровое испытание!
— А если тебя убьют? — спросила я, привставая на кровати.
— Значит, так суждено, — спокойно произнес сын и посмотрел на меня.
Какие знакомые слова! Я вспомнила, как лежала на кровати, а рядом сидел Амбер. “Значит, так суждено!”, - усмехнулся он на мой вопрос. В этот момент мне захотелось кричать, плакать и бить кулачками его в спину: “Не вздумай умирать! Ты — все, что у меня есть! Обещай, обещай, что будешь беречь себя!”.
Призрачные голоса звенели в ушах.
Это — словно проклятье. Вэндэл смотрел на меня глазами Амбера, а я снова видела портрет, оставшийся матери в память о сыне.