Время было позднее. И я прошла по полумрачным коридорам, чувствуя легкий холод от разговора с Амбером.
Я подошла к своей двери, открыла ее и заглянула в комнату Вэндэла. Он лежал на кровати и увлеченно читал книгу.
Поджав губы, я направилась в свою спальню, надеясь, что Амбер расскажет о том, что такое битва на самом деле.
— Моя драгоценная! — выскочил Вэндэл, прижимая книгу к груди. — А ты знаешь, что старый генерал ненавидит магов потому, что именно они убили его сына. Тут об этом рассказывают! Как маги убивают драконов!
— Милый мой, — остановилась я, подходя к сыну. — Пока ты читаешь, как маги убивают драконов и обычных людей, где — то юный маг по другую сторону читает книгу, как правильно убивать людей и драконов. И тоже мечтает о подвиге. Понимаешь, милый, на войне все не так, как пишут в книгах.
— И все — таки, — вздохнул Вэндэл, а я видела знакомый блеск в глазах. — Спокойной ночи, моя драгоценная!
— И ты ложись! — улыбнулась я, обнимая мальчика. — Я очень за тебя переживаю.
— Но я же не погибну! — удивился Вэндэл.
— А если ты погибнешь, кто будет защищать маму? — спросила я, глядя сыну в глаза.
— Но я ведь не погибну! — твердо произнес Вэндэл,
Я поцеловала его в щеку. Моя маленький мальчик, мой котенок, сердце мое… Мама не переживет, если с тобой что-то случится. Ты всегда был и остаешься моим лучиком света…
Внутри что-то дрогнуло. Очень захотелось плакать. Но я сдержалась, еще раз поцеловав разгоряченными губами его теплый висок.
Он улыбнулся, направляясь в свою комнату. Свет, который был видел в дверной щели, погас, а я открыла дверь своей спальни. Пока я приводил себя в порядок, в дверь послышался тихий стук.
— Кто там? — спросила я, прислушиваясь.
— Пустите, пожалуйста, — прошептал тихий-тихий голосок.
Я открыла дверь, видя на пороге… Луизу Роккар. Сказать, что я была удивлена, не сказать ничего. Мой взгляд упал на часы, как бы намекающие, что время для визитов закончилось. А она смотрела на мой тонкий халат, прикрывающий ажурное кружево ночной рубашки.
— Мне очень с вами поговорить, — прошелестел голос.
На мгновенье мне показалось, что проницательный женский взгляд заметил то, что между мной и Амбером что-то есть. И сейчас эта надушенная куколка будет высказывать мне претензию. Или пытаться что-то выяснить.
— Хорошо, — приготовилась я к тихому скандалу. Я уже приготовила целую речь о том, что между мной и Амбером ничего не было, быть не могло и не будет.
— Я понимаю, что это очень неприлично приходить в столь поздний час к человеку в его комнату. Но я чувствую себя очень…очень одинокой. Если вы понимаете о чем я… А вы… вы единственный человек здесь, который вызывает у меня доверие…
Так. Я что-то даже растерялась.
— Присядь, — кивнула я в сторону кресла.
— Вы очень добры, — обрадовалась Луиза. Так, она пришла не ругаться. Тогда что?
— Мне нужен ваш совет. И, быть может, не один, — произнесла Луиза, расправляя платье, прежде чем опуститься в кресло.
— Постараюсь помочь, — улыбнулась я.
— Я буду очень вам благодарна, — кивнула Луиза. — Это немного связано с моей помолвкой…
Я вздохнула и присела рядом. Плакала моя вылазка за сбежавшей иллюзией.
— Тебе не нравится жених? — спросила я.
— Нет, что вы! Жених мне очень нравится, — произнесла Луиза. — Я понимаю, мы вас тогда смутили своим поцелуем…
Смутили — это не то слово.
— Ну, если жених тебе очень нравится, что бывает крайне редко на самом деле, в чем дело? — я постаралась придать голосу мягкость.
Мне на секунду показалось, что я смотрю на саму себя, только на много бед моложе. Юная, наивная, широко распахнувшая глаза девочка, которая только — только начинает познавать мир. И, быть может, он еще даже не в курсе, что ее родители- банкроты.
— Я очень волнуюсь, — созналась Луиза. — Вы мне кажетесь опытной женщиной, ведь вы уже были замужем. Говорят, что брак у вас был очень счастливый… Простите, если мои слова причиняют вам боль.
Она посмотрела на портрет моего мужа.
— Понимаете, мне нужен совет, как… как… влюбиться по настоящему, — произнесла тихим голосом Луиза. Она посмотрела на меня.
— В смысле? — удивилась я. Почему-то она не вызывала у меня раздражения. Хотя, должна была. Скорее, тихую грусть по ушедшим годам. Мой взгляд уже никогда не будет наивным. Я перестала верить в чудеса, хотя сама создаю их. Мне показалось, что я сейчас — крестная фея, к которой пришла маленькая Золушка. И она смотрела на меня таким взглядом, как Золушки смотрят на крестный фей. А ощущение знакомой сказки добавляло ее голубое платье.