— Как состарюсь? Так долго меня будут прощать?
— Кто знает. Но невидимая помощь, думаю, будет. Если у короля останется такая возможность. Как ты помнишь - она им самим нужна.
Я молча выслушала Барбосю и задумалась. После его слов мне стало даже как-то жаль и короля, и… Нет, королеву не жалко. Она ведь мать, как она могла так поступить со своим ребенком? Даже несмотря на то, что Аделина не была самым лучшим человеком, наоборот, по словам собственного же фамильяра ее неплохо было бы пороть хоть иногда, но все равно! Избавиться от родной дочери в угоду своим желаниям, это слишком низко.
Мы сидели какое-то время в молчании, думая каждый о своем. Я лениво наблюдала за начавшимся снегопадом в дверном проеме, Ирила время от времени кидала на меня то восхищенные, то задумчивые взгляды. Я их чувствовала, но обсуждать свое происхождение с девушкой не хотела, хотя бы потому что сама ничего о нем толком не знаю. Для тех кто меня узнавал, я была принцессой, для всех остальных же просто девушкой. Что наталкивало на мысль, а узнает ли меня хоть кто-нибудь в Порланде? Если верить словам Ирилы, то там принцесса никогда не бывала, а значит, местные жители ее никогда не видели. А раз так… кем я буду в этом Порланде для всех, неизвестно, и кажется, мне предстоит долгая работа над своей новой жизнью.
Размышлять можно было долго, но толку от этого нет никакого. Я даже не представляю как выглядит город, в который мы идем, а уж что мне в нем делать и где жить даже примерно не понимаю. Решив разбираться с проблемами по мере их поступления, я прилегла рядом с Ирилой. Барбося устроился у нас в ногах.
Не прошло и пары минут, как в дверном проеме появилась черная фигура. Она заползла внутрь, и пока я обмирала от страха, вытянулась во весь рост.
Глава 8
— Я вам еды принес, — шепнула фигура, по голосу которой я узнала Сэндлора.
— Большое спасибо, — шепнула я в ответ.
— Большое… что? — недоуменно переспросил Сэндлор, а я поняла что эта фраза в этом мире не используется.
С улыбкой, которую никто в полумраке не видел, приняла бумажный сверток из рук мужичка.
— Я пойду, — Сэндлор махнул рукой на прощание, и покинул чердак.
— Что там? — Барбося был тут как тут, жадным взглядом наблюдал как я разворачиваю сверток. Ирила присоединилась к любопытствующему зайцу.
Внутри был еще сверток поменьше, в нем оказалось шесть больших еще горячих пирожков, и мы с Ирилой одновременно сглотнули слюну. Барбося же нетерпеливо ждал, когда я передам ему морковку.
— Какой хороший человек, — бормотал он, уплетая овощ за обе щеки. — Заботливый.
— Да, заботливый… — рассеянно проговорила я, а про себя добавила: “А человек ли?” — Сэндлор говорил, что тот волк его сын, что он имел в виду?
Ирила глянула на меня озадаченно, но потом понимающе улыбнулась.
— Ты никогда не встречала оборотней?
— Не доводилось.
— Она вообще из замка выбираться не любила, — многозначительным тоном объяснил Барбося. — Да и читать тоже не особо.
— Да, — подтвердила я.
— Оборотней в Арралсе немного на самом деле, — сказала Ирила, кусая горячий бок ароматного пирожка. — В Брустере их намного чаще можно встретить, нежели в других королевствах. Почему-то волчьим стаям удобнее жить на севере, вот уж не знаю почему.
Я тоже укусила пирожок, призадумавшись, а еще запомнила новое для себя слово “Арралс”, логически рассудив, что это название мира. Ничего так, интересненькое, правда звучит диковато даже в голове. Если к необычным названиям городов и королевств я спокойно отнеслась, потому что и на Земле заковыристых названий полно, то вот название мира я еще долго перекатывала на языке.
К пирожкам и морковке в свертке еще была небольшая крынка молока, запечатанная деревянной пробкой. Холодный напиток мы выпили с Ирилой вдвоем, потому что Барбося с брезгливым “фи” отказался. Молоко, надо сказать, в Арралсе ничем не отличалось от земного, но я его никогда не любила, а сейчас же выпила с удовольствием. Желудок довольно заурчал, переваривая вкусный ужин, а глаза стали слипаться. Все же путь, хоть и недолгий, но очень уж тяжелый, утомил.
Мы с Ирилой, насколько это возможно, удобно, устроились на кровати, а Барбося в куче тряпья в углу, и заснули. Проснулась я ночью от чьих то голосов доносящихся с улицы. Любопытство пересилило желание перевернуться на другой бок и снова заснуть, и я осторожно ступая по полу, приблизилась к люку. Там, спрятавшись в темноте, легла на пол и выглянула на улицу.