— Рядом с Брустером…Ты ведь там была.
— Ой да не была я там! — воскликнула я, отворачиваясь к окну. Врать магу - себе дороже, кто знает, на что способна эта его магия. — Мне дал их Дорн, потому что он тоже не хочет на мне жениться. Ясно тебе?
— А… как это? Дорн? Где он?!
— Напротив живет, — я неопределенно махнула рукой. — Там.
— Прям живет?
Я рассказала все что произошло с той самой минуты как я, нагруженная крошечным чемоданом и злющим зайцем, выпорхнула из замка. Родан слушал молча, не перебивая, но время от времени его глаза становились размером с блюдце.
— Тонни я знаю, но думал, что он давно уже умер. Старый ведь.
— Живехонек. Но вот что странно, Дорн сказал, что потерял наш след… Как раз в тот момент, когда нас подобрал Тонни.
— Потому что Тонни не идиот, он понял, что вас преследуют и накинул полог невидимости. Ни один дракон не способен почувствовать магию, поэтому и отстали.
— Старик тоже маг?
— Да, он брат мистера Шайду. Они уже лет пятьсот не общались после ссоры.
— Про пятьсот лет ты для красного словца сказал?
— Пятьсот лет - это пятьсот лет, Аделина.
— Божечки, — я уронила голову на ладони, но тут же вскинулась. — Ты когда уйдешь?
— Его Величество отправил меня сюда на время, пока я тебе мешаю, он думает, что мне хватил и полугода. Мол, я должен портить все незаметно, чтобы ты не заподозрила.
— Зачем ему это?
— Затем, что твои родители…
— Они не мои родители!
— Не перебивай. Король и королева в день приезда Дорна мысленно разбогатели, а тут ты взяла и сбежала.
— Они сами меня отпустили, мать вообще выгнала и сказала не возвращаться.
— Она сказала это на эмоциях, а потом вспомнила про деньги. Дорн должен быть дать столько золота, что Брустер стало бы самым богатым королевством в истории. Ну, не считая Драконьих пределов, конечно.
— Продают родную дочь! — возмущенно воскликнула я, и тут же сникла. Не дочь я им вовсе, но они ведь об этом не знают!
— Ты здорово попортила им нервы, так что не удивляйся, что он тебя хотят избавиться. К тому же, королева искренне верит в то, что драконий лорд - лучшая партия для ее доченьки. Ну это на самом деле так, сама-то подумай. Все королевские дочери этого мира живут мечтами о Дорне Эттвуде, а чести он лишил тебя, да еще и замуж позвал.
— Только жениться он на мне не хочет, мы с ним это уже обсудили.
— Ну и ладно, — маг отложил пустой пакетик и хлопнул себя по животу. — Где тут можно помыться?
— Воды горячей нет. Нагревательный блок привезут дня через четыре.
— Маг я или кто? — фыркнул мужчина и вышел из кухни, оставляя меня в замешательстве.
Через минуту в дверном проеме показалась Ирила. Барбосю она держала на руках, а тот обхватывал лапками ее шею.
— Все нормально, — качнула я головой в ответ на невысказанные вопросы. — Родан ни на чьей стороне, но папа послал его мешать мне.
— Но он не будет этого делать, так? — взволнованно спросила подруга.
— Нет, не будет. Точнее, сказал, что не будет, но что на самом деле в его голове я не знаю.
— Родан никогда не врет, — сказал Барбося. — Он может не сказать, утаить, перевести тему в разговоре, но лгать - никогда.
— Почему же?
— Потому что вот такой он человек. Сам по себе, и ему действительно плевать на все и всех.
— В таком случае, очень странно знать, что он служит королю.
— Все маги кому-то да служат, иначе их держат в темнице.
— Как это? — спросили мы с Ирилой в один голос.
— Магия опасна, и если она будет не в тех руках… В общем, либо ты на службе у короля, либо в темнице.
— А мистер Шайду и Тонни?
— Тонни?
— Родан сказал, что он тоже маг.
— Не знаю ничего о Тонни, но могу предположить, что он тоже был у кого-то на службе, но по состоянию здоровья ушел на заслуженный отдых. Все маги при поступлении на работу в королевский двор дают нерушимую клятву, из-за которой не могу причинить вред кому бы то ни было без приказа. Клятва действует до самой смерти, так что престарелые маги не отслеживаются законом.
— Так мы можем верить Родану, Барбось?
— Можем. Что еще он сказал?
Я быстро посвятила друзей в суть нашего с Роданом разговора, и заяц удовлетворительно хмыкнул.
— Хотел бы я посмотреть на то, как он будет оправдываться перед королем, когда Порланд расцветет.
— Ты правда в это веришь? — улыбнулась я, глядя на фамильяра насмешливо. Еще совсем недавно он считал, что погибнет из-за меня.
— Конечно, — фыркнул заяц. — Доран все сделает как надо.
— Вот спасибо за то, что ты так в меня веришь.
— Я в тебя не верю, а вот в то что ты залезешь куда надо и не надо - очень даже.