Даже если лететь личным самолетом, нужно подготовиться. Плюс в том городке, не было аэропорта. В его более крупном соседе, с населением более семисот тысяч, аэропорт был, но только не в небольшом промышленном городке
Значит, стоило позаботиться о том, чтобы снять машину в аренду. Добротную, не фуфло дешевое.
Как ни крути, но дел достаточно! Без помощника не обойтись.
И что там со здоровьем малышки? Нужны отчеты, сведения из больницы.
***
Спустя сутки я ехал в автомобиле по улица городка, удивляясь: будто бы и не уезжал.
Здания, улочки…
Все такое же — знакомо-безрадостное, как в десятках тысячах других небольших городов, где основной массив построек — еще с советских времен, а высотки лепятся к ним, как уродливые бугры на нездоровой коже.
Ругал про себя бюрократию, через которую перешагнуть всегда стоило времени и трудов.
Больницу нашел сразу же, водитель привез по нужному адресу.
К дочери напрямую попасть не удалось, хоть я и знал, что она здесь.
Зато к самой Анастасии попал без труда. Что примечательно, и она находилась в больнице.
Но не рядом с дочерью.
Во взрослом стационаре.
Узнал номер палаты и двинулся прямиком к ней.
Переживал, само собой, а потом увидел Анастасию еще в коридоре.
Надо же, почти не изменилась!
Фигурка до сих пор стройная, талия — тонкая, узкие плечи, лебединая, красивая шея, которую так сладко было целовать когда-то, оставляя следы.
Пришлось прогнать видения усилием воли, много и не потребовалось. Потому что не изменилась не только Настя, но неизменным осталось еще кое-что.
Рядом стоял мужчина, явно заинтересованный в ней. У них был живой разговор.
Настя и ее новый хахаль — картина маслом.
Неизвестно, отчего так сильно в горле расплескалась желчь?
— Настя! Настя, я хочу видеть дочь! Где она?! — спросил я отрывисто и достаточно громко, чтобы обратить на себя внимание.
Наши взгляды пересеклись.
Столкновение.
Потемнение в глазах.
Искра...
Шок.
Она была не готова меня увидеть.
Глава 7
Она
Я едва не свалилась в обморок, услышав голос бывшего.
Хотя… Имела ли я когда-нибудь право называть его — своим мужчиной?
Для меня тогда все было предельно серьезно, но я не уверена, что он воспринимал наши отношения точно так же. Ведь ему хватило так мало, чтобы разорвать отношения. Он даже не захотел узнать правду, разобраться, выслушать.
О, мне было что сказать ему! Было! Вот только это время давным-давно прошло.
Теперь мне плевать.
Я хочу только одного — счастья для нас с дочерью, а этот… красивый богатый господин пусть катится куда подальше!
Хорошо, что рядом был Кортунов. Он придержал меня, стал опорой в нужный миг и не позволил упасть. Мужчина довольно крепко и бережно обхватил меня за талию, придержал за локоть.
— Говорю же, Голубева. Рано тебе выписываться.
— Спасибо, Максим Владимирович. Можете отпустить. Мне гораздо лучше.
— Лучше? — внимательно посмотрел мне в лицо.
— Правда. Лучше. Кажется, вас уже заждались.
— Действительно, — кивнул медсестре, которая появилась буквально только что, но ждала его и сразу же увлекла беседой по рабочим моментам.
Я немного нервно поправила кофточку от пижамы, в которой находилась в больнице. Сумку для меня собирала сестра, поэтому сейчас на мне красовалась ее нежно-розовая пижама, отделанная милым кружевом. Выглядело даже немного кокетливо…
Я чувствовала на себе взгляд Дементьева.
Он буквально полыхал, кипел.
Очень энергичный мужчина, деятельный, настойчивый.
Упорный во всем — я сдалась ему почти сразу же.
Любая бы сдалась, ведь он так красиво за мной ухаживал, говорил комплименты, не скупился на приятные жесты, не только на те, что можно купить, с его-то состоянием и финансами не было никаких сложностей с покупкой подарков. Гораздо сложнее было с другим, с проявлением личного участия, времени, тепла.
В прошлом он казался мне искренним.
Порывистый.
Ох, не знаю, изменился ли он за эти годы внутренне, но внешне сильно повзрослел и заматерел, приобрел ту самую суровую, мужественную форму. На такого мужчину невозможно не обратить внимание!
Он и сейчас притягивал на себя взгляды!
— Здравствуй, Богдан, не ожидала увидеть тебя здесь, — сухо ответила я, желая, чтобы речь была ровной.
Но пересохший голос выдавал сильное волнение.
В ответ он двинул челюстью из стороны в сторону, на скулах обозначились желваки — верный признак того, что мужчина едва сдерживался.