предпочтя снова уйти в тень. Ну и ладно, не очень-то нужно было. Не хочу в этом
копаться, вдруг в неприятности влипну.
До комнаты я дошла без приключений и без каких-либо зазрений совести
завалилась в кровать прямо не раздеваясь. Извините, я устала и хочу спать, не
до аристократии. Утром обо всем подумаю, а сейчас мне и так хорошо.
Утро началось в полдень, с приятного теплого душа и чашки горячего кофе, еще и Азазель, похоже, на поправку пошел. Сегодня меня ждет прекрасный день! Я
уже настроилась, даже если не знаю чем заняться. Сначала схожу к Нимбору, посмотрю, как он устроился, а потом по ситуации.
В преподавательском крыле я профессора не обнаружила, сколько бы ни
спрашивала и не искала самостоятельно, зато один из учеников направил меня к
подвальным этажам, ведущим прямо на учебное кладбище. Самое место для умертвия, скажет кто-то, а мне вдруг стало так обидно за Лича собственного производства, что хоть вой. Он ведь аристократов был, отдал всю жизнь науке, преподаванию, изучению таких как я, а теперь вот так. Ни покоя после смерти, ни признания при
жизни.
—Профессор Нимбор, это я,
Дармок, — после продолжительного стука, все же известила я, перед этим оглянувшись.
Вдруг кто следит, подглядывает.
—А, Санарин, это ты, — я снова
воровато огляделась, но преподаватель лишь махнул рукой и предложил пройти
внутрь, на ходу подтягивая пояс белоснежного халата.
—Я, кажется, не вовремя, — криво
усмехнувшись, протянула я, наблюдая за тем, как прямо из стены выходит
полуобнаженная призрачная леди с пышными формами. А Лич зря времени не теряет.
—Тьфу ты, я думал ты ушла уже, —
профессор прикрыл меня собой, чтобы женщина взглядом не превратила в себе
подобную.
Вот это я понимаю, попали все и сразу.
—А тебе, значит, только и нужно,
чтобы я ушла, — с наездом и шипящими нотками протянула призрак и в воздухе
почти ощутимо запахло угрозой, даже Нимбор шаг назад сделал.— На тепленьких
потянуло, значит. Вот и развлекайся с… ЭТИМ! — Тут должна была быть пощечина, но Леди, к сожалению или к счастью, была совершенно призрачно-эфемерной, поэтому не произошло ровным счетом ничего. Даже обидно за нее стало.
—Вот тебе и номер, — протянул
Профессор, потирая не уязвленную щеку, проводив взглядом женщину и почему-то
очень уж горестно вздохнув.
—А вы времени зря не теряете,
Профессор. Не знала, что Личи могут…
—Не могут, — даже жалко его стало,
на сколько горько прозвучало.— Санарин, ты лишила меня всех прелестей жизни, еще и издеваешься, — стало стыдно.
—Каюсь, виновата, не подумала, —
умертвие пожало плечами, мол, как обычно.— Как только разберусь с техникой, сразу отправлю вас на законное место. Обещаю!
И тут я даже опешила. Обычно Нимбор только и делал, что упрекал меня в
содеянном, а сейчас тяжело вздохнул и опустился в ближайшее кресло, предложив
занять соседнее. И столько эмоций было у него на лице, сколько и при жизни, наверно, не видели. Но больше всего меня поразила неуверенность с толикой…
Страха.
—Знаешь… Я бы с этим не
спешил, — если бы я что-то пила, то точно бы поперхнулась, а сейчас просто
воздухом задавилась.
—Профессор, вы меня уже пять лет
корите за содеянное и при каждом удобном случае напоминаете о своем прекрасном
посмертии, а тут вдруг так кардинально меняете мнение, — мужчина отвел глаза, будто я и без этого не вижу нервно сжимающиеся пальцы.— Что-то случилось?
—Понимаешь… Просто я подумал,
что не так уж и плохо пожить подольше, вкусить прелести жизни еще раз, поработать, поизучать мир, — врет ведь и прекрасно понимает по моей изогнутой
вопросительно брови, что я совершенно не верю, как Станиславский.
—Профессор, давайте не будем
играть в эти игры. Что случилось?
Лич встал, прошелся из одного угла комнаты в другой, остановился
посередине, посмотрел на меня, на входную дверь, на полки с инвентарем для
некромантов и исследователей, потом снова на меня и, особенно тяжело вздохнув, сел обратно. Вот это я понимаю метания. Сложно признавать свои слабости и
страхи таким как он. Понимаю, сама такая же.
—Совсем недавно я начал вспоминать
кое-что. Моменты из своего посмертия. Живые не могут помнить, что было на той
стороне, вот и я думал, что меня это не коснется, но нет, — звучит немного
жутко.— Я помню темноту, множество самых разных монстров, какие-то тени, завывающие ветра и холод, который как будто до сих пор со мной. Там нет ничего, только бесконечность в одиночестве, даже если вокруг много… Всякого.
Та сторона, значит. Не Ад и Рай, как в нашем мире, а что-то более общее.
Или же это был все же Ад? Тогда за что? Созидателя, светлое существо, да во
тьму. А меня тогда куда?
—Это он у меня был в гостях, —
пронесся немного насмешливый голос Мун на грани сознания и тут же исчез, не
оставив даже намека на то, что это только что была не шизофрения, а вполне
реальное явление.
—А там с вами никто не говорил,
случайно? — Лич на пару минут ушел в себя, но в итоге все же отрицательно
покачал головой.
—Я не помню, быть может попозже
придет что-то еще, — а может и не быть.
—Мунарин предположила, что вы
были… В мире нечисти, — переформулировала я, чтобы не раскрывать тайны своей
«второй личности». На всякий случай, хочу сама разобраться.
—Вы поддерживаете с ней связь? —
Удивился Нимбор и даже вперед подался, рассматривая что-то глубже моих зрачков.
Не думаю, что на магическом уровне есть какие-то следы ее пребывания. Так и
оказалось.
—Ну да, бывает иногда, — судя по
всему, таким коротким ответом Лич не удовлетворится.— Она иногда появляется в
моей голове как «голос разума», или второе «Я», что-то
говорит и исчезает, как будто и не было ничего, — я даже сомневаюсь иногда, что
это все реально, но, благо, есть свидетели.
—Тебе нужно учиться этим управлять
и побольше с ней общаться, — так она не горит желанием.
—Я же не могу ее заставить. Это
Мунарин может влезть мне в голову, — «Я и не вылезала».— А я так
сделать не могу.
Профессор снова погрузился куда-то в себя, как и я. Раньше Мун
появлялась когда я в опасности, при чем я могла сопротивляться, еще и уходила
на второй план и не помнила ничего, что происходит, когда она «у
руля», как будто отключалась. А теперь я вижу все, остаюсь в сознании, еще
и не могу ни чувствовать ни управлять тем, что она делает. Она всегда со мной, будто на втором плане, при этом может выйти в любой момент. Это значит, что я
это позволяю и достаточно ей доверяю, или что она берет верх надо мной?
—Думаю, тебе может помочь
медитация, — вырвал из раздумий чуть шипящий голос Лича, про которого я вообще
успела забыть, погрузившись куда-то в себя.
—Как в Академии не любила это
дело, так и сейчас, — пробурчала себе под нос, но куда уж в каменной небольшой
комнатке остаться неуслышанной.
—Санарин, — с нажимом проговорил
полутруп преподавателя, все же поймав мой ускользающий взгляд.— Медитация.
—Да поняла я, поняла, — подняла
руки в примирительном жесте и показательно тяжело вздохнула, чтобы профессор
понял, как мне тяжело дается согласие.
Уже собиралась уходить, но нагнал голос преподавателя.
—Не боевая медитация, а
магическая, — ну и как тут не застонать? — Не вой.
Попрощавшись с Личем, направилась на свежий воздух, а то соседство со
смертью в подвале не улучшает цвет кожи так точно, а мне нужно имидж молодого
красавчика профессора поддерживать. Буду первой любовью девочек-студенток. Не
плохо, но не поощряется. Может быть мне даже совестно, где-то очень глубоко.