— Ну какой шанс, Наташ! — воскликнула я раздражённо. — Его сегодня девушка встречала!
— Ты его где видела? — опешила Наташка, и даже икнула.
— Да. В автобусе. Он вошел за остановку до конечной.
— Вот болван! Ну, ей богу, два дурака! Я слышала, как они с Серёгой говорили о твоём приезде, но даже не подумала, что они что-нибудь замутят. Как подростки! — хихикнула она. — Без цветов, надеюсь?
— Да, — улыбнулась я кончиками губ, — а то висели бы они у него на ушах.
— А Линка эта, Ир, змеюка! — зло начала Наташа. — Она работала у них. Перед Новым годом пришла. В закупки. Красивая. — Наташа подлила нам в бокалы вина. — Тут корпоративчик нарисовался. Ну, Романов и клюнул на неё. У него никого и не было за эти четыре года. Так, повстречается без обязательств, месяцок — и хватит. Раньше он хоть в клубы ходил, а последний год — как отшибло. Вот он и решил, что оно, — с ехидством подметила подруга, — Чувство-с! Мы в шоке! Родители за голову схватились! Папа чуть мозги ему не поправил как ВДВ-шник. А он — словно сдурел. Ну и получил полную лопату дерьма. Оказалось «оно» было не чувство, а говно. Она подсадная от конкурентов. Она заключала договоры на покупку поддельных запчастей, масел и жидкостей.
— Как же так? — это же опасно! — недоумевала я.
— Вовремя, Ирочка, успели. Поймали её. И он её пожалел! Представляешь?! Выгнал! И всё! Аукнется ему его доброта. С добрым мужиком должна быть умная, любящая женщина, а не хитрая стерва. Тогда от добра будет польза.
Я перевела взгляд на окно.
— Вот ты — умная и добрая. — пододвинула Наташа ко мне шоколад. — Даже наш Сашуля и то иногда жалеет Димку и говорит, что тётя Ира была бы ему хорошей женой. Жалко, говорит, что вы не вместе. Ребёнок, десять лет, и то понимает! Хотя Ир, такой лось вымахал — уже выше меня чуть-чуть. В папочку. Люблю их! — и Наташа с любовью глянула на фото на стене и улыбнулсь.
— Эх, неспроста ведь она появилась опять… — не успела договорить Наташа — и телефонный звонок нас оглушил так, что мы подскочили со стульев.
— Алло!.. — подруга слушала, а по лицу пробегали волны ужаса, глаза застыли и из них молча текли слёзы.
— Наташенька, родная, что случилось? — трясла я её за плечи — Что? Что-то с Сашкой? — тормошила я подругу. А она только хватала воздух ртом и качала головой из стороны в сторону. — с Сергеем?…Ммм? С … Димой? — я с трудом смогла произнести его имя. Как же долго я не могла назвать его по имени.
На улице стояла жара, а я весь день ощущался какой-то могильный холод. Пальцы никак не могли согреться.
— Д-д-а, — трясло Наташу, — у них беда.
Глава 6
Мы сидели на кухне перед телевизором и боялись пропустить даже слово.
На экране шел репортаж с места большой аварии. Один грузовик загорелся на ходу, а второй от резкого торможения занесло, и он сошёл с дороги, повредив попутные машины.
Было ощущение, что мы смотрели какой-то фильм ужасов. Но ужас был в том, что это — реальность. И она коснулась нас.
Огромная вереница из стоящих автомобилей, телевидение, желающие помочь люди и просто зеваки, снимающие всё на телефон — это стало сразу причастным к нам.
Полицейские уже опрашивали очевидцев. Скорые постепенно отъезжали, увозя шестерых пострадавших в больницу.
Спасатели резали автомобиль, доставая из него женщину, которая была цела и только повторяла: «Как же так? Как же так?»
За спиной репортера было видно, как пожарные тушат догорающий грузовик, а второй лежит на боку и рядом с ним две разбитые машины.
Тяжелее всего было слышать о том, что пострадали люди, ехавшие рядом. К счастью детей в машинах не было. В каком состоянии были пассажиры и водители — не сообщалось. Все были живы — и это было просто чудо.
Интервью с владельцем компании по грузоперевозкам назначили через час. Пару раз Романов мелькнул на экране. А Сергея мы так и не увидели.
Оба грузовика принадлежали компании Романова. Но пока это всё, что удалось узнать.
Мы были абсолютно уверены в том, что это делишки Лины и её покровителей. Осталось это только доказать.
Телефон Наташи молчал, а так надеялись на хоть какую-то информацию от Сергея.
Мы обе были вне себя.
Наташа металась, рвалась к мужу.
И я рвалась.
Только не знала куда. Меня мучило то, что она хотя бы может высказать мне свою печаль. А я не могла даже понять, что я испытываю по отношению к Романову.