— Понимаю, но на учёт по беременности я буду вставать не здесь, а по месту жительства, Павел Львович.
— В Иркутске?
— Поэтому у меня к Вам будет огромная просьба сохранить эту тайну. И скажите, я могу лететь самолётом?
— Да, в заключении доктор никаких ограничений не написала, можете лететь. Когда рейс?
— Через неделю, — не моргнув глазом соврала я.
— Только обязательно сходите к доктору когда будете дома. Обещаете?
— Честное слово, Павел Львович!
Ушёл.
«Вот интересно, уже звонит Романову, или решает, как преподнести сюрприз? Если Романов перезвонит сейчас, значит сдал меня с потрохами Павел… Львович».
Но телефон молчал.
Я собралась, заказала такси и спокойно укатила к Макаровым.
Рабочие были заняты приведением в порядок домика. Я с тоской смотрела на него — не придётся пожить в этой избушке. Жаль.
Наталья смотрела на цветы и уже планировала, что перенесёт все клумбы на задний двор.
— Непрактично, оказывается! Вот случилась беда — и помешали мои газоны. Что ж, переделаю, — с грустью проговорила Ната. А потом наклонилась и очень тихо прошептала: — Но уже, видимо, после декрета…
Я резко повернула к ней голову и увидела, что она улыбается.
— Уверена?
— Сегодня батарею тестов извела, и ни один не обманул, Ир! У-и-и!
И она приложила аккуратно руку к животу.
— Когда обрадуешь Серёжку?
— Вот сегодня приедет вечером — и скажу! Пойдём тортик поедим в честь такого события?
— Идём, Натулька!
А в горле стоял ком. Как же мне хотелось также радоваться и отмечать такое великое событие с мужем, с любимым человеком. Но телефон молчал, никто не хотел мне звонить.
Естественно праздник у нас с Наташей был безалкогольный, и закончился он как у детей — рано. В девять часов вечера все уже спали.
Утром все разбежались по делам. Санька проведывать щенка у Романовых, Натулька в консультацию, а когда уехал Макаров — я вообще и не видела. Чтобы не обижать Наталью, накатала ей извинительное письмо, положила его на кровать и, смс-ку, что пошла по магазинам. Взяв чемодан, уехала спокойно в аэропорт.
Ждать пришлось очень долго. Часы тянулись, минуты ползли. Я уже подумывала вернуться, но тут же представляла себя побирушкой на вокзале — и желание остаться пропадало.
До регистрации оставалось ещё два часа. Меня морило, и я, придерживая чемодан ногой, позволяла себе немного вздремнуть.
Вдруг кто-то сел в кресло справа. Мне так не хотелось открывать глаза и я упорно делала вид, что сплю. В карманах ничего не было, телефон убран надёжно. Чего бояться?
— Девушка, вы решили сбежать? — накрывая мою руку своей, сказал Романов.
— Да, — не открывая глаз, ответила я.
— Почему, Ир? — серьёзно спросил Романов и его рука сжала мою ладонь. — Что я сделал не так, чем тебя обидел? Давай поговорим? Это будет хотя бы честно.
Я открыла глаза, и увидела ледяные глаза Димы. Мне стало так стыдно за мою ложь.
Ведь это его малыш, надо сказать!
«Вот ведь Павел Львович!»
Глава 54
Я почему-то была уверена в том, что доктор сообщил Романову новость о беременности и о моём побеге. Причём ещё до того, как я вышла из больницы. Ну или чуть позже.
— Как ты узнал, где я? — спросила у Романова, а сама всматривалась в его лицо, пытаясь понять — правду скажет, или нет.
— На телефоне прога стоит. Я ставил её после твоего похищения этим ублюдком Старовым. Так инфа пришла, что телефон в аэропорту. Сначала подумал, что может его украли, и позвонил — ты не отвечаешь и телефон находится на одном месте. У моих родителей тебя нет, у Макаровых — тоже. Что делать? Ну, для бешеной собаки сто километров не крюк. Решил проверить…
Он сидел близко-близко и смотрел своими васильковыми глазами прямо мне в душу, в сердце, в мозг! И мне казалось, что он там всё видит и просто читает, что я думаю и знаю.
«Неужели доктор правда не при делах?»
— Ты следил за мной, Романов. Так банально. А я — то думала как в сказке — тебе сердце подсказало, — не удержалась я от подколки.
Хотелось побольнее уколоть Романова, но получалось, что колола себя.
Я отвернулась и подняла глаза на табло, по которому бегали буквы, цифры, но они для меня сейчас были просто знаками, которые бессмысленно мелькают. Да ещё и размытые от слёз.