— Привет, садись, будем ужинать! — бодро восклицаю, накладывая еду в тарелки.
Ден вяло ковыряет болоньезе и молчит, не поднимая на меня глаз.
— Волкодав, ну что случилось? Не вкусно? — обреченно спрашиваю я.
— Вкусно, спасибо, — отодвигает почти нетронутую еду, — Я еду в Лондон на месяц. В командировку.
Замираю, сраженная новостью. Месяц, целый месяц, 30 дней и ночей, 720 часов, 43 200 минут. Чёрт, да как же. Это же так долго. Невыносимо долго. Мне сложно без него провести больше дня. Как же удастся пережить этот месяц в одиночестве? Не имея возможности коснуться, поцеловать, слышать его смех, видеть тёплые карие глаза, улыбку.
— Так долго? Там настолько серьёзные проблемы? — дрожащим голосом спрашиваю я, когда молчание затягивается.
— К сожалению, да. И их никак не решить дистанционно, заказчик рвёт и мечет, из-за просчётов в проекте задерживается строительство. Лондонский офис не справляется. Нужно лететь и всё лично контролировать, — отвечает Ден, добавляя тихим голосом, в котором слышу сожаление и извинение, — Кроме меня больше некому.
— А как же Мелихов? Ведь он занимался этим проектом, — спрашиваю, стараясь сдержать слёзы, но ничего не выходит.
— Мелихов уволен, просчеты были сделаны по его вине. Отец сам лететь не может, у него из-за всех этих проблем пошатнулось здоровье, давление высокое.
Да, больше действительно некому. Отец Дена не доверит этот крупный проект никому, кроме сына. Серьёзный клиент, большие деньги и престиж компании на кону.
— Когда ты летишь?
— В понедельник утром.
— Тогда проведём эти выходные вместе, не отвлекаясь больше ни на что, — стараюсь улыбаться, несмотря на катящиеся слёзы.
Ден встает и подходит ко мне вплотную. Утыкаюсь ему в живот лицом и всхлипываю, пока он гладит меня по голове.
— Конечно, каждую минуту проведём вместе, чтобы у нас стало еще больше воспоминаний, которые в разлуке будут согревать сердце одинокими длинными ночами.
Наше время
Открываю глаза и в очередной раз вижу темноту. Лампочка в моей тюрьме перегорела с громким хлопком, но никто не спешит её поменять. В какой-то момент стало так невыносимо жутко, что я в истерическом порыве вскочила и стала колотить кулаками в толстую неприступную железную дверь, кричала, визжала, просила меня выпустить, умоляла открыть дверь, вернуть мне свет, дать вдохнуть свежего воздуха. Я орала так громко и долго, что кажется, сорвала голос. По крайней мере теперь не могу вымолвить ничего, кроме хрипа. Меня так и не услышали. Такое впечатление, что обо мне вообще забыли. Я стараюсь экономить воду и крекеры, что мне дали еще в первые сутки, потому что иначе просто погибну. Но несмотря на мои усилия, вода медленно подходит к концу. Я с ужасом думаю о том моменте, когда она закончится. Живот болит и урчит от голода. Холодно. Безумно холодно, тихо и темно.
Свернулась на кровати, обхватив колени руками, потому что так теплее. И жду чуда. Жду, что меня найдут и спасут.
Глава 42
Денис
Наше время
Пятый день и никаких подвижек в поиске. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Когда-то я тоже искал Ульяну, но так и не смог найти. Встретил её случайно, спустя пять лет.
Тогда, пять лет назад, находясь в командировке в Лондоне, я получил фотографии, где моя девочка спала в обнимку с каким-то левым мужиком. Не знаю, где это было, но радовало, что хотя бы не в нашей спальне. Фотографии были весьма убедительными, не поверить им было сложно. Я звонил ей, чтобы узнать, что произошло, почему она наплевала на наши отношения. Возможно, думала, что я не узнаю? Хотел узнать, кто этот мужик и как давно она с ним спит. Узнать хоть что-нибудь, услышать подтверждение от неё самой, потому что несмотря на явные доказательства измены, я не хотел верить в то, что она так со мной поступила. Я звонил и звонил, звонки уходили в пустоту. А потом она просто отключила телефон. Я хотел сорваться в тот же день, наплевать на работу, просто найти моего котёнка, взять в руки и потребовать объяснений. Я был готов оправдывать её раз за разом, убеждая себя, что возможно не уделял ей достаточно внимания, что может кто-то её напоил и воспользовался или вдруг я просто не так понял всю ситуацию и ничего не было.