— Мы все обсудили, — перебил я. — Она будет в безопасности со мной. И ей не нужно все это давление.
Алена молча прислонилась ко мне, ее руки немного дрожали, но она не вмешивалась. Я почувствовал, как ситуация накаляется, и готовился к тому, что они не отступят так просто.
Отец окинул нас долгим взглядом, явно взвешивая слова. Лицо его было суровым, а в глазах читалось раздражение.
— Только учтите, — наконец заговорил он, в его голосе сквозила жесткость. — Как только уедете, к нам за помощью больше не обращайтесь. Ни за деньгами, ни за поддержкой.
Я почувствовал, как Алена напряглась рядом, ее рука сильнее вцепилась в мой локоть, но я не дал себя сбить с толку. Повернувшись к отцу, я твердо ответил:
— Мы не собирались обращаться. Сами справимся.
Его глаза сузились, но он больше ничего не сказал. Вика беспокойно взглянула на Алену, но промолчала, будто не хотела усугублять ситуацию. Тишина повисла над нами на несколько долгих секунд.
— Ну что, птичка? — тихо спросил я, глядя в ее глаза. — Готова?
Алена кивнула, все так же молча, и мы, не оглядываясь назад, направились к машине.
Осторожно усадив Алену на переднее сиденье, я вернулся в дом за припрятанным чемоданом, который она подготовила заранее.
Уже у ворот, загружая вещи в багажник, снова столкнулся с Максом. Он стоял, сверкая глазами, явно не собираясь уступать.
— Я этого просто так не оставлю. Ты еще пожалеешь, — выплюнул он угрозу сквозь сжатые зубы и направился к своей машине.
Я только проводил его взглядом и фыркнул. Не то время и не тот человек, чтобы меня пугать.
55
Алена
Я с опаской переступаю порог квартиры, которую Алекс нашел для нас. Внутри меня еще кипят эмоции — и от того, что попытался сделать Макс, и от тяжелого разговора с родителями.
— Осмотримся? — предлагает Алекс, стараясь отвлечь меня от мрачных мыслей. — У нас две комнаты. Отдельная спальня и кухня, совмещенная с гостиной. Здесь раздельная ванная и туалет. И просторный балкон. Как тебе?
Я оглядываюсь. Светлые стены, уютная мебель, все выглядит современно и стильно. На стенах висят абстрактные картины, которые придают квартире особенный шарм.
— Мне нравится, — отвечаю. — Но нужно немного времени, чтобы привыкнуть. Знаешь, у меня никогда не было своего жилья. Это так… непривычно.
Алекс подходит ближе, обнимая меня за плечи.
— Знаешь, что непривычно, птичка? — шепчет Алекс мне на ухо, и по телу тут же пробегает волна мурашек. — Нам больше не нужно прятаться, мы можем делать все, что захотим, когда захотим.
Его слова звучат так соблазнительно, что я не могу сдержать улыбку, но все же возвращаюсь к более приземленным вещам:
— Очень заманчиво, но я бы предпочла для начала поесть. Мне весь вечер кусок в горло не лез.
— Желание птички — закон! — Алекс весело подмигивает и направляется к холодильнику. — Что бы ты хотела?
— А у нас есть продукты?
— Немного, но есть, — он задумчиво заглядывает в холодильник и осматривает полки. — Могу приготовить, например, спагетти болоньезе.
— Горит сарай — гори и хата, — смеюсь в ответ. — Давай! Теперь-то мне можно все.
— А вот это правильный настрой, — подхватывает он. — Так что, ужин будет через полчаса, а потом займемся чем-то еще... когда захотим, как я и говорил.
Алекс полностью погружен в процесс готовки. Он сосредоточенно режет овощи, бросая время от времени короткие взгляды в мою сторону, словно проверяя, не скучно ли мне наблюдать за его кухонными маневрами. Каждый его жест — уверенный и спокойный. Он ловко перемешивает фарш с томатным соусом, добавляет специи и затем варит спагетти до аль денте. Его энергия и легкость, с которой он работает на кухне, завораживают. Все кажется таким простым, хотя я уверена, что сама бы запуталась в этом процессе.
— Ну что, как тебе запах? — спрашивает он, помахивая ложкой в воздухе и слегка улыбаясь.
— Вкусно пахнет, — отвечаю, чувствуя, как аппетит постепенно возвращается. — Даже очень.
Когда ужин наконец готов, Алекс аккуратно раскладывает пасту по тарелкам и приносит их на стол. Мы садимся напротив друг друга за небольшой столик на кухне. Он ставит передо мной тарелку и с гордостью смотрит на свое творение.
— Приятного аппетита, — говорит он с улыбкой.
Я беру вилку и пробую его пасту. Это невероятно вкусно. Томатный соус, с легкой пряной ноткой, нежный фарш и правильно сваренные спагетти создают идеальную комбинацию.
— Алекс, это просто восхитительно, — говорю искренне, наслаждаясь каждым кусочком.
— Спасибо, птичка. Я старался, — он смотрит на меня, явно довольный моей реакцией. — Но благодарность я бы предпочел взять натурой.
Алекс подходит ко мне уверенно, с хитрой улыбкой, которая, кажется, предвещает что-то большее, чем просто ужин. Его взгляд медленно скользит по мне, задерживаясь на каждом изгибе. Когда наши глаза встречаются, я уже ощущаю это легкое волнение, как ток, пробегающий по коже. Он знает, что делает.
Мягко, но уверенно, Алекс берет меня на руки, и я невольно обвиваю его шею, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Его шаги уверенные, но неторопливые, как будто он наслаждается каждым моментом. Я ощущаю тепло его тела и то, как спокойно и надежно себя чувствую рядом с ним.
Он несет меня в спальню, и в этот момент все вокруг исчезает — только мы вдвоем, тишина, прерываемая только нашим дыханием.
Когда наши губы сливаются в поцелуе, весь мир словно перестает существовать. В этих нежных прикосновениях чувствуется все — и забота, и тепло, и стремление быть ближе. Алекс проводит ладонью по моей спине, осторожно, будто боится меня ранить. Его прикосновения ласковые, почти невесомые, и я замираю от этого спокойствия, доверяясь ему полностью.
Каждое движение — мягкое, неторопливое. Он словно читает мои мысли, чувствует, когда замедлить, когда остановиться, чтобы просто насладиться моментом. Наше дыхание становится единым ритмом, мы теряемся в этих нежных объятиях.
Слов не нужно — вся связь между нами выражена в прикосновениях и взглядах, в том, как его руки уверенно, но бережно держат меня, как он следит за каждым моим движением, заботясь о моем комфорте. Этот момент принадлежит только нам двоим, и в нем сконцентрирована вся любовь и близость, которую мы разделяем.
Удовольствие, к которому мы приходим в итоге, накрывает нас одновременно как огромная неотвратимая волна.
— Алекс, мне нравится жить вместе, — широко улыбаюсь ему, потягиваясь, как кошечка.
— И это только первый день, Аленка, — целует меня в уголок губ.
Он крепко обнимает меня.
— Птичка, как насчет того, чтобы начать потихоньку реабилитацию? Я узнавал, уже можно.
56
Алена
Алекс вырывается ко мне каждую свободную минуту. Конечно, он очень загружен, и у него нет возможности быть со мной постоянно. Я все понимаю, но иногда это понимание не спасает от чувства бесполезности. Особенно когда нужно оплатить очередные сеансы физиотерапевта или купить продукты. Каждый раз, когда он протягивает мне деньги, мне становится не по себе.
Сижу в нашей уютной квартире, окруженная всеми этими картинами, и чувствую, как растет раздражение. На себя, на ситуацию, на эту травму, которая забрала у меня привычный мир. Я должна была быть на сцене, а вместо этого привязана к костылям и зависима от чужой помощи. Даже самые простые вещи — пройтись в магазин, приготовить ужин — стали испытанием.
Алекс приходит вечером, усталый, но с неизменной улыбкой на лице. Он обнимает меня, целует в макушку и начинает рассказывать о своем дне. Смотрю на него, стараюсь улыбаться в ответ, но внутри все кипит. Он что-то готовит на кухне, а я сижу на диване и чувствую себя бесполезной. Я не привыкла к этому, не хочу такой быть.