Заходим в апартаменты, и Саша шепчет прямо мне на ухо:
- Не зажигай свет, смотри! – Хватает меня за руку и тянет к окну.
Под нашими ногами раскинулся огромный город, сверкающий огнями. Я не могу оторвать глаз, эти миллионы огней завораживают взгляд. Убегают до самого горизонта, соседствуя с бархатной чернотой вод залива. Мне нравится резкий контраст ярких переливающихся огней города и черноты моря. У береговой линии вода отражает иллюминацию небоскребов , а дальше – совершенная темнота. Будто черная дыра засасывает все огни и превращает их в иссиня-черный бархат ночи.
Саша подходит со спины и обнимает меня, кладет свой подбородок мне на макушку и шепчет:
- Шикарно, да? Ради такого вида можно и умереть. Хорошо, что мы сюда приехали.
- Хорошо, да, - соглашаюсь я с ним, - спасибо тебе!
- Да мне за что? – удивляется он. – Тебе спасибо.
- Очень красиво, глаз не оторвать, - произношу шепотом.
Нервы натягиваются до предела. Мне очень нравится, что он сейчас рядом. Я благодарна за то, что вчера он примчался спасать меня от неудачного свидания, которое совершенно непонятно чем могло бы кончиться. Меня передергивает от воспоминаний, но красота за панорамным окном не дает мне нырнуть в пучину мыслей о вчерашнем вечере, оставляя на поверхности только хорошее – Саша приехал и увез меня в гостиницу.
Я чувствую, что мы сейчас как отражение картинки за окном: сияющие огни и зияющая чернота. Мы на самой границе между ними. Мои чувства к нему никуда не делись, его слова также как и раньше заставляют мое сердце биться чаще. Мне нравится, что он зовет меня «Кисуня» как и пять лет назад, когда мы оба были влюблены и счастливы.
Но я никак не могу ему простить, как он бросил меня одну, ему настолько было наплевать на меня, что прислал заявление о разводе по почте. Эмоции накатывают волнами. Только что я любовалась им в отражении стекла и представляла, как мы хорошо выглядим рядом, будто мы пара в настоящем, а не в прошлом. А сейчас я снова пытаюсь сглотнуть и не могу, комок застрял в горле – моя обида делает неприятные фокусы с моим телом.
Отчего же меня так штормит рядом с ним?
А причина всех моих бед решает добавить мне и так зашкаливающих эмоций: он наклоняется к моему уху и произносит:
- Забудь! Есть только здесь и сейчас. Завтра будет новый день, но сегодня давай насладимся этим вечером.
И независимо от своей воли, будто он только что выключил ее рубильником, я произношу:
- В сумерках хочется счастья. – И чуть не закрываю рот руками, как это вырвалось у меня? Хорошо, что темно и не видно, как мучительно я краснею.
Только мне не дают шанса провалиться в самоуничтожительные рассуждения. Саша наклоняется ниже и ниже, пока совсем на заслоняет мне весь свет, и накрывает мои губы своими, и стискивает меня в объятьях.
Глава 21
Мое тело предает меня: я льну поближе к мужскому телу. Мне нравится чувствовать твердость его груди и силу рук, стискивающих меня все крепче. Во мне будто вшита программа реакции на его нежность, его запах, а он программист, написавший ее под себя.
Мне нравится, как его ладонь зарывается в мои волосы и давит на затылок, не позволяя сбежать от поцелуя. Я чувствую, как каменеет его пресс, и как он вжимается в меня бедрами, и это кружит мне голову. Или это бокал вина, выпитый за ужином? В голове взрываются пузырьки удовольствия, сердце рвется навстречу Сашкиному сердцу, которое отбивает чечетку о мои ребра. У нас один пульс на двоих - это сводит с ума.
Целуемся как сумасшедшие, я уже и забыла, как любила с ним целоваться, а сейчас вспоминаю и наслаждаюсь.
- Кисунь, ты такая красивая, - Саша улыбается в мои волосы, когда говорит это, отчего колкие мурашки пробегают по моей коже.
Хмыкаю и ежусь от его щекотного дыхания и с опаской поднимаю глаза. Тону в его взгляде, чернота затопила серую радужку, и затягивает меня в самую глубину, сложно даже дышать.
- Саш, - зову я.
- Ммм? – Тянет он и так пристально смотрит в мои глаза, будто рассчитывает узнать все мои секреты. Важно лишь не отводить взгляд и по натянувшейся между нами нити, можно будет проникнуть во все тайны, хранящиеся внутри.
Самая большая моя тайна в том, что я не уверена, хочу ли я снова попадаться в умело расставленные им ловушки. Он очень хорошо целуется, он нужен мне, и с ним я была безоблачно счастлива пять лет назад. Но он предал меня, и кто знает, не предаст ли снова? Мой контракт с его фирмой закончится через год, он улетит в Москву по окончании, а может даже и раньше. А я снова останусь одна с разбитым сердцем. Он проникнет мне под кожу за пару часов, я знаю, он умеет. Как я потом буду вырывать эти воспоминания? Я не уверена, что смогу это пережить во второй раз.
- Саш, спасибо за вечер, но не стоит продолжать, - сиплю я, слова застревают в горле.
- Киса-киса, - он отстраняется, и мне тут же становится так зябко, что я обхватываю себя руками. – Пойдем, сделаю тебе чаю. Хочешь?
На меня вдруг накатывает такая усталость, что я не могу стоять. Скидываю туфли, и сразу уменьшаюсь на добрых десять сантиметров. Сашка прослеживает за мной взглядом, не может понять, как так я вдруг уменьшилась в росте, в глазах на миг мелькает тревога.
Хмыкаю: неужели думал, что я решила по стеночке сползти в обморок? Не дождешься, дорогой! Плитка, правда, на полу ледяная. Встаю на цыпочки, чтоб поменьше соприкасаться с холодом. Сашка неотрывно смотрит на мои ноги, и вдруг подхватывает меня на руки со словами:
- Кисунь, ну куда босая по холодному полу? Заболеть не хватало.
- Эй, поставь, где взял! – Моему возмущению нет предела, но ему похоже на это наплевать. Несет меня как пушинку, а я шепчу, глядя в его глаза: - Я тяжелая!
- Какая прелесть, - иронизирует он, чуть подбрасывая меня на руках, - толстенькая киса.
Приносит на кухню и усаживает меня на стол.
- Чтобы лапки до пола не доставали и не мерзли, Кисунь. Не хулигань, сиди смирно. А то придется связать.
От возмущения забываю все слова, только шиплю, на что он совершенно по-мальчишески хохочет и говорит:
- О, киса показывает зубы. Ну ничего, я умею с кошками ладить, сейчас будем ладить с тобой, кисунь.
А сам в это время заваривает чай и достает коробочку с пироженными:
- Любой толстенькой кисе для поддержания баланса красоты, - несет он какую-то чушь, но я улыбаюсь этой ерунде. – Нужно по вечерам в моменты невзгод или, напротив, ожидания чуда, нужно пирожное. А поскольку имеющаяся в наличии киса у нас еще и принцесса, то пироженки ей положены с настоящего английского чаепития. Представь: я добыл их, вырвав из рук шейха, в на знаменитом пятичасовом чаепитии в отеле Пенинсула. Там сплошь шейхи, принцессы и миллионеры.