— Ну как прошло? — на пороге квартиры мама встретила ласковой улыбкой.
— Никак, — печально шмыгнула носом и сняла с себя пальто. — Я опоздала.
— Как опоздала? В пробку попала? — охнули мама.
Сказать, что высадили из автобуса из-за отсутствия денег на оплату проезда язык не повернулся.
— Угу, — буркнула в ответ, сняв сапоги и прошаркав в комнату.
— Значит снова в больницу дежурить пойдёшь? — покачала головой родительница, не зная мою позорную тайну.
— Да. Клавдия Семёновна мне уже поставила смены. Ничего, мам, я продолжу поиски дальше. Что-нибудь да подвернётся.
— Я поговорю с Виктором, — в голосе женщины послышались решительные воинственные нотки. — Он и так палец о палец не ударил, когда ты росла, а теперь вообще решил задушить своей тиранией?
— Нет, не надо! — тут же испугалась я. — Наш договор хоть и не в силе больше, но бредить своими наследниками он не перестал. Я умру, если он отберёт у меня Костю. Ему сейчас нет до нас дела — аминь. Прошу, мамочка, не вмешивайся. Перебьёмся, на хлеб и молоко есть. И крыша над головой.
— Вся в меня ты, дочка, — печально уронила родительница. — Всё сама всегда. Гордая. Зря… Ничем добрым для меня это не закончилось.
С этими словами ушла в кухню и зазвенела посудой.
Горькая, но правда. Хотя, я унижалась перед отцом, когда выпрашивала деньги на лечение мамы. Унижалась перед любимым человеком, когда просила выслушать, попытаться простить… Даже новость о беременности не смягчила его. Он вышвырнул меня за дверь, и за все эти годы ни разу не искал и не интересовался как мы. Значит не любил. Простая влюблённость, привязанность, и не более.
Тяжело выдохнула и, переодевшись в домашнее, легла на диван. Усталость взяла верх, и я уснула сном младенца. Проспала пару часов и проснулась от толчков мамы.
— Доча, иди поешь. Я борщ сварила. Во рту поди ни крошки за весь день, и на работу ещё. Иди, милая.
При мысли о вкусном супе желудок мгновенно скрутило, но совесть зажгла под рёбрами. Мама сходила в магазин, пока я спала и потратила свою пенсию. Ради меня и внука.
— Спасибо, мамочка. И правда очень хочется есть, — робко улыбнулась ей в ответ, мысленно поклявшись, что сегодня на работе заработаю столько, чтобы полмесяца можно было жить спокойно. Наивная… Но я верну, обязательно всё верну!
Хореография начиналась в пять вечера, а до клуба нужно ещё дойти пешим. Оделась поудобнее, взяла воды и наушники и, попрощавшись с мамой, вышла из дома, взяв лёгкий прогулочный шаг под любимую музыку.
На эту чёртову работу опоздать невозможно. Вошла в заведение и тут же угодила в объятия управляющей. Инесса была чрезмерно дотошна к девочкам — маникюр, педикюр, никаких волосков и дурных запахов. Танцовщицы эротических танцев обязаны быть идеальны. Заниматься спортом, следить за фигурой и не лопать всё подряд. Так же хореограф каждый раз выжимал из нас последнее перед началом рабочей смены.
— Тело должно быть разогретое, натренированное и пластичное, — порой орал он на девушек. — Чтобы не висели на пилонах, как тёлки на фонарном столбе. И не шлёпнулись на сцену на глазах у возбуждённых мужиков. Чем эффектнее выступление, тем больше денежек оттягивает резинку ваших трусиков.
После тренировки ожидала очередь в душ, куда обычно старалась попасть либо с Улей, либо с Маргаритой. Они единственные кто не рассматривал с презрением мои прелести и не издавал гадких реплик в мой адрес.
В данном круге старалась не заводить подруг, неплохо могла постоять за себя и не раз это доказывала. Да что говорить, сам владелец клуба заработал от меня фонарь под глаз.
Наконец, окончив водные процедуры, королевы пилона принялись за грим. Девушки чувствовали себя гораздо комфортнее, когда их лица покрывала тонна тонального крема, глаза скрывались под густым слоем теней и накладных ресниц, а губы, казалось, занимали собой всё пространство.
Я же сторонилась столь жуткого мейк-апа, но глаза всё же красила погуще, так как не хотелось, чтобы мой клиент потом узнал меня на улице. Брр! Окстись!
В зале уже послышалась музыка и часть девушек вышла к гостям, разогревать публику. Я выступила чуть позже, успев изучить зал на наличие знакомых лиц. Вроде никого. Станцевав с другими девочками, поспешила обратно в гримерку, считать навар — две тысячи. А ведь сегодня пятница!
— Инесса, — позвала управляющую, что пыталась помочь одной из девушек со сломанным ногтем.