«Оставьте друг друга, ради всего святого. Вы — разные, чужие».
Но ведь что-то же все-таки связывало их?
— Секс, — ответила она себе, — потрясающий, фантастический секс.
— Что?
— Я говорю, что нам с тобой никогда и ни о чем не договориться, — угрюмо сообщила Джессика. — Нас с тобой объединяет только секс.
Ничего больше.
Пришел его черед возмутиться.
— Нет, в наших отношениях есть нечто большее, чем то, чем мы занимаемся в постели!
Неужели? Джессика посмотрела на исписанные листки, судорожно зажатые в ее пальцах, и твердо сказала:
— Ты женился на мне, потому что считал, что нет другого выхода. Ты сделал это ради маленьких Тэдди и Кэти и из-за отличного секса.
Но тебе, Найджел, еще требовалась стопроцентная гарантия, что ты будешь продолжать контролировать пакет акций, который принадлежал твоей сестре и моему брату.
— Чушь! — прорычал он.
— Неужели? Тогда почему же ты почувствовал себя вправе рыться в моих бумагах? — спросила она. — Тебе нужны были серьезные основания, чтобы опуститься до такого. Наверняка ты искал любые компрометирующие меня документы, чтобы предъявить их в суде, когда наш нелепый брак потерпит крах. Правильно? Чтобы доказать, что я негодная мать для Тэдди и Кэти и что не могу быть ответственной за их наследство!
— Пресвятая Дева Мария, — выдохнул он. — Поверить не могу, что ты несешь такую чушь!
Ты ошибаешься, Джесси, ошибаешься!
Но Джессика уже ничего не слушала и не слышала. Она неожиданно заметила другие письма, завалившиеся между диванными подушками, и метнулась к ним, как тигрица, защищающая детенышей. Это были ее письма, написанные брату, когда она уже перебралась в Нью-Йорк.
— Но как… как же ты мог? — спросила она, опустившись на колени и пытаясь привести письма хоть в какое-то подобие порядка. Пальцы тряслись, глаза горели от едких слез. — Как ты мог отправиться к ним домой и разыскивать…
— Я не был у них.
Джессика недоуменно уставилась на него.
— Не был?
— Я не был в доме Кэтрин и Тэда. — И с тяжелым вздохом пояснил:
— Я ни разу не был в их доме после того, как случилась эта трагедия.
— Но где ты взял эти письма? — спросила Джессика.
Найджел с тоской посмотрел на пустую бутылку и пожалел, что виски оказалось явно недостаточно, чтобы полностью затуманить его мозг. Ему не хотелось вспоминать, чем он занимался прошлой ночью, или думать, какое будущее ждет его после сделанного открытия.
— Я разбирал стол Кэтрин в офисе, — выдавил он и закрыл лицо ладонями. — Письма были спрятаны в нижнем ящике.
— О Господи! — Джессика задохнулась, и он понял, что до нее дошел весь ужас его открытия.
— Мне неизвестно, как и когда Кэтрин заполучила их и знал ли Тэдди о том, что она нашла эти письма, — продолжил Найджел. — Но факт остается фактом: моя сестра, моя дорогая любимая сестра знала о том, что случилось три года назад, и не смогла заставить себя рассказать мне.
В этом-то и заключалась основная причина всего этого разгрома и пьяного разгула, подумал Найджел. Он не только открыл правду о событиях трехлетней давности, но и узнал, что Кэтрин, которую он обожал, скрывала факты, которые были для него важнее всего на свете, важнее самой жизни.
Джессика оказалась невиновна!
— Я прожил несколько лет, веря, что имею все основания ненавидеть тебя, — хрипло произнес он. — Какая злая ирония судьбы! Я испытал все муки ада, а моя сестра даже пальцем не пошевелила, чтобы помочь мне.
— Она защищала Тэда.
Неизвестно почему Найджел вдруг взорвался:
— И ты считаешь, это оправдывает ее?
— Нет, не считаю, — ответила Джессика. — Но Тэда и твоей сестры больше нет в живых, поэтому вряд ли стоит ворошить прошлое.
— Ты обязана была показать мне эти письма!
— О, в таком случае все это моя вина. — Она устало вздохнула. — Лучший способ обороны — это нападение.
— Я не то хотел сказать!
— А что же?
— Не знаю, черт побери! — рявкнул Найджел и снова схватил бутылку, забыв, что в ней не осталось ни капли. — Проклятье! — воскликнул он, бросая бутылку на пол, и обратился к Джессике:
— Ты не принесешь мне еще выпить?
— Ты и так упадешь, если попытаешься встать на ноги, — язвительно заметила она и направились к двери.
Но Джессика ошибалась. Удивительно, с какой скоростью мог передвигаться этот мужчина даже в таком состоянии! Раздался легкий звон стекла — Найджел, видимо, задел ногой бутылку, — и в мгновение ока он оказался между Джессикой и дверью. Задыхаясь, он схватил ее за плечи и с силой прижал к стене.
— Впечатляет! — Она нашла в себе силы съехидничать, но невольно задрожала.
— Я не позволю тебе больше уйти от меня! — прорычал он.
— А я и не говорила, что собираюсь уходить, — спокойно заметила Джессика.
— Ты имеешь право ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь, но заниматься этим будешь здесь, где я смогу видеть, как ты это делаешь!
Его глаза так лихорадочно сверкали, руки держали ее так собственнически, а губы так жаждали ее губ, что Джессика ощутила, что у нее закружилась голова.
— Договорились, — устало согласилась она.
Найджел заметно огорчился.
— Я требую, чтобы ты серьезно относилась к моим словам!
— Ну что ты пристал ко мне! — взорвалась Джессика. — Я только что прилетела черт знает из какой дали, почему ты считаешь, что я должна уехать?
— Но ты же шла к двери! — заявил он.
— Да, чтобы убрать письма, — объяснила она.
— Ты должна была засунуть их мне, неверящему идиоту, в глотку!
И тут Джессика сделала такое, чего никто и никогда не ожидал от нее, даже она сама. Размахнулась и изо всех сил влепила ему пощечину.
— Это тебе за то, что ты, три года считал меня непотребной девкой! — задыхаясь от переполняющих ее эмоций, заявила она. — Если бы у меня были силы, я бы ударила тебе еще раз за то, что ты расстроил меня, когда я приехала и так уже расстроенная!
— Почему расстроенная?
— Потому что я беременна, — прошептала Джессика и увидела, как Найджел на ее глазах обратился в камень. Он не двигался, не моргал.
Казалось, даже не дышал.
— С-скажи же хоть что-то, — обескураженно пробормотала она, и вдруг перед ее глазами все поплыло.
Найджел, мгновенно протрезвев, подхватил ее на руки, перенес на диван и сам опустился рядом, продолжая обнимать бесчувственное тело. Джессика выглядела как смерть, и ему хотелось что-нибудь разбить или кого-нибудь ударить, лучше всего себя самого.
Беременна!
Какое-то мгновение ему казалось, что он присоединится к ней в спасительном обмороке.
Но потом беспокойство о жене победило.
Господи, как же он ненавидел себя! Ей достался худший из мужчин, за которого только женщина может выйти замуж. Тот, кто не верил ей, тот, кто сделал ее беременной, когда именно этого она так боялась.
— Джесси… — Он прошептал ее имя, потом позвал громче, но она не реагировала.
Джессика выглядела безжизненной тряпичной куклой, и его затрясло от страха. Он кинулся к телефону, чтобы вызвать врача, ткнул в какую-то клавишу и услышал встревоженный голос Джессики:
— Найджел, мне надо поговорить с тобой.
Позвони скорее…
— Дорогой, ты где? Я ищу тебя повсюду!..
— Найджел, я возвращаюсь в Лос-Анджелес!..
— Я так боюсь. Почему ты не хочешь разговаривать со мной?!
Он не мог даже дышать и стоял, оцепенев от ужаса.
— Найджел…
Он резко повернулся. Джессика приоткрыла глаза и жалобно прошептала:
— Найджел, меня сейчас стошнит.
Глава 9
Он швырнул трубку, одним прыжком оказался около нее и схватил на руки.
— Господи, просто поверить не могу, — говорил он, направляясь в ванную со своей ношей, — что ты бываешь такой идиоткой. Неужели ты опять проделала весь этот путь и ничего не пила? Когда ты станешь здравомыслящей, взрослой женщиной? Последний раз ты довела себя до кошмаров, сейчас до обморока и тошноты. Если бы подождала до завтра, то долетела бы на моем самолете со всеми удобствами. Почему тебе вечно надо нарушить мои планы? Я сокрушен, разбит, не могу думать. Какой нормальный мужчина захочет, чтобы женщина видела его в таком состоянии?