Они решают задание, которое в их глазах обладает "государственной важностью", со всей смесью шпиономании, властолюбия и криминальной энергии. Когда речь идет о том, чтобы дискредитировать инакомыслящих или заткнуть рот критикам внутри самой Службы, то для них буквально все средства хороши. Но если коллеги по приказу собственного руководства нарушают в работе правовые нормы, то штатные юристы тут же погружаются в родную для них затхлую атмосферу "ничегонезнания". Стандартная аргументация всегда такова: БНД – большая организация, в ней нельзя знать все. Идет ли речь о нелегальной слежке за журналистами, о противозаконной проверке банковских счетов в Германии или о противоречащем правовым нормам прослушивании телефонных разговоров – что бы ни случилось, юридический отдел всегда "не имеет об этом понятия".
Как и многие другие организационные подразделения БНД юридический отдел живет своей размеренной жизнью, погруженный в глубокие раздумья. Там мало опасаются контроля со стороны Президента и тем более – со стороны политических контрольных структур. В зависимости от вкуса его руководителей тут могут скрывать, затушевывать и манипулировать со всем, что происходит. Не без причины именно эта часть войска государственных чиновников в значительной мере виновна в том, что до сих пор не создано эффективных механизмов для контроля над деятельностью разведки со стороны общества и государства.
Как бы честны ни были контролеры, но им покажут лишь то, что сначала было проверено домашними юристами, а потом, согласно традиции определенных сложившихся связей внутри организации, либо будет показано "наружу", либо наоборот будет тщательно скрыто.
Все Президенты БНД могли лишь беспомощно взирать на результаты этой тонкой совместной игры взаимного влияния и обмана. Кроме того, любая консультативная помощь для руководства проходит через стадии такой манипуляции или фильтрации, что, в конце концов, на стол руководителям ложатся не рекомендации для приятия решения, а уже готовые решения. И в этих подготовленных решениях содержится очень мало правды о процессах и событиях, происходящих на самом деле внутри Службы.
Бывшего Президента БНД Конрада Порцнера, к примеру, неоднократно таким образом буквально водили за нос. Он слишком критически воспринимал тайные связи внутри Службы и всегда занимал подчеркнуто корректную позицию. Кроме того, он оставался порядочным и совестливым человеком. И в придачу ко всем этим "недостаткам" Порцнер был еще и социал-демократом. Уже из-за этого в БНД с самого начала его восприняли как подозрительную личность и потенциального предателя. Порцнер всегда мог внимательно выслушать любого сотрудника и постараться помочь ему в трудной ситуации. Еще у него было критическое чутье на всякого ода беззакония, происходившие в его сфере ответственности. В отличие от многих его предшественников и преемников, для Порцнера, бывшего депутата Бундестага из города Ансбаха, собственная карьера не была абсолютным приоритетом.
Он совестливо и серьезно подошел к проблемам деятельности пуллахского аппарата и не злоупотреблял им как трамплином для своей дальнейшей карьеры. Но это с самого начала обеспокоило правящую в БНД верхушку. Такие личные качества делали Порцнера независимым человеком – и тем самым опасным для мелких самозваных князьков Службы. Потому руководящий персонал разыгрывал перед ним спектакль, представляя ему лживую картину ситуации, совершенно не похожую на реальную. Его обманывали, вводили в заблуждение, дезинформировали, занимаясь явным мошенничеством. И разыгранная руководящей кликой лояльность остановила его на полпути. Тем самым сначала удалось его в какой-то мере успокоить, погасив энтузиазм реформатора. Это положение не могло сохраняться долго. Как раз в той сфере, где правящая верхушка требовала к себе абсолютной верности и преданности, Порцнера оставили без помощи, в атмосфере обмана и злоупотреблений. Когда направления развития были определены, у него уже не было никакого шанса, чтобы осуществить свои планы.
Внутренняя дезинформация и фальшивое отображение ситуации – давняя и недобрая традиция в БНД. Внутри эта система функционирует замечательно, потому ею пользуются и для обмана тех, кто контролирует Службу "извне". В особенной мере это касается манипуляции с органами правосудия – и тут мы снова сталкиваемся с юридическим отделом. Услужливые суды и застывшие в почтительном страхе прокуратуры поддерживают, особенно в ходе заседаний, проводившихся в месте расположения Службы, поведение домашних юристов из Пуллаха.
Трюк с секретным процессом
Адвокаты из "серой зоны" всегда пользуются опробованными троками, чтобы путем манипуляций добиться нужного им судебного решения, как бы ни противоречило оно здравому смыслу и правовым принципам. Стоит лишь открыться судебному разбирательству, касающемуся дел Службы, как она тут же хватается за необходимость обязательного сохранения секретности. Частично это затрагивает собственный персонал, в какой-либо мере замешанный в процессе, частично внутренние процессы в Службе, и важнее всего – защиту источников. Даже само позволение судам разбираться с такими внутренними делами в большинстве случаев исходит прямо от БНД.
Как правило, прокуратуры узнают о составе преступления лишь тогда, когда сама Служба хочет судебного преследования по уголовному делу. Обвинители получают – строго дозировано – информацию о той или иной истории. Обстоятельства дела при этом заранее соответственно "препарируют". Если БНД хочет избавиться от своего работника или если у Службы к нему остались свои счеты, то информацию в правоохранительные органы подбрасывают самыми деликатными путями. Ответственные прокуратуры хватаются за нее с жадностью. Если со стороны органов правосудия, заглотнувших "наживку", приходят какие-то дальнейшие запросы, то Служба проявляет "истинно государственный подход" и с видимым удовольствием делится информацией. Досье, документы и все необходимое для поддержки действенной работы правосудия со всеми формальностями передается судьям и прокурорам. Тем самым БНД выставляет себя напоказ как истинный защитник принципов немецкого правового государства.
Если же в ходе судебного разбирательства следует скрыть незаконные действия и прочие опасные дела БНД, то те же самые "юрисконсульты" впадают в состояние своеобразного летаргического сна, отказываясь от передачи какой-либо информации. При этом они ссылаются на необходимость сохранения тайны и особые задания разведывательной службы. Де-факто это означает: БНД преимущественно сама определяет, что может быть предъявлено в ходе разбирательства против нее. Используя разработанные внутри самой Службы правила секретности, именно она, а вовсе не суд, решает, какие документы могут быть использованы в ходе процесса. Тем самым спецслужба еще до самого процесса отделяет то, что ей пойдет на суде на пользу, от того, что может ей навредить.
Государство в государстве. Если дело доходит до суда, то стражи БНД прилагают все усилия, чтобы и во время судебных заседаний держать все под контролем. В первую очередь Служба старается, чтобы процесс проходил в закрытом режиме, и на него не допускалась общественность. Тем самым общественный контроль над судопроизводством просто отпадает. Это еще больше облегчает последующие манипуляции. Никто не узнает о том, что происходит за закрытыми дверями. Но даже этого недостаточно для БНД. И в качестве дополнительного инструмента контроля она внедряет на судебные заседания своего наблюдателя, следящего за каждой минутой процесса.