— Мила…
— Может, у тебя еще дети есть? — едва слышно спрашиваю я.
— Нет.
— И я должна тебе поверить?
— Я не хочу и не буду посвящать тебя в детали своего развода, — хмуро смотрит на меня, — но он на финишной прямой. И я тебе не лгал, когда говорил, что у меня к тебе все серьезно.
— Ты меня обманывал…
— Не хотел грузить своими проблемами, — делает бесшумный шаг ко мне. — Мила, услышь меня.
— А стоило грузить — рявкаю я и отступаю. — Вот прям в кафе тогда сразу сказать, что женат!
Он хватает меня, притягивает к себе, пытается поцеловать и валит на кровать, а я его кусаю. Под его злой рык отталкиваю его, неуклюже сползаю с кровати на пол и вскакиваю на ноги.
— Не трогай меня! Я тебе верила… Какая я дура!
— Мила…
— Хватит с меня! — повышаю голос до истеричных и высоких ноток. — разводится он! Ты так годами разводится будешь!
— Останься, Мила, — смотрит на меня темным взглядом и вытирает кровь под губой. — Я повторяю, я не лгал, когда говорил, что хочу быть с тобой.
— А я уже была готова съехать с общежития, — поправляю лямки рюкзака на плечах. — Я же в тебя влюбилась, Адам… У меня и мужчин до тебя не было… Я ведь заслуживала честности! Простой человеческой честности, Адам!
— Я понимаю.
— Понимаешь?! — перехожу на крик — Так в те дни, когда мы не могли встретиться, ты у жены был, да?! Разводился? Раз за разом разводился? И ей на уши лапшу вешал, какой у нее прелестный носик, какие пальчики и какая она милая девочка?!
— Прекрати, — цедит сквозь зубы и садится на край кровати, глядя на меня исподлобья. — Я прошу тебя мне сейчас довериться, а после я тебе все объясню. Мила…
И я так хочу поддаться ему и поверить, но я отступаю.
— На этом остановимся.
Сердце сжимается в черную точку, после бьется о грудину надутым мячиком из плотной резины и раскалывается фарфоровыми осколками. Это конец. Глупо было верить в сказку, в которой я нашла свою половинку.
— Мила, — смотрит на меня серьезно и строго, — это твое окончательное решение?
— Да, — сипло отзываюсь я и дрожащими пальцами стискиваю лямки рюкзака. — Я так не хочу… не могу и не стану.
— Принято, — глухо отвечает он. — тогда уходи. Сейчас я нуждаюсь в тебе, но раз ты не готова быть со мной, то не буду тебя держать.
Встает и выходит из комнаты. Я хочу кричать, чтобы выпустить из себя эту боль, которая разъедает сердце. Обманул. Вот так просто. Был со мной, а после возвращался к жене? Хватаю телефон с тумбы и спешно ретируюсь. В прихожей едва справляюсь со шнурками кроссовок, и слышу насмешливое:
— На прощание поцелуешь?
Поднимаю глаза. Стоит, привалившись плечом к косяку и криво улыбается. Цежу сквозь зубы.
— Пошел ты…
— Зря ты так, Мила. Нам же было хорошо.
Выбегаю на лестничную площадку, и в лифте меня накрывает. Я должна была остаться, довериться. Я теряю равновесие, хватаюсь за поручень и кажется умираю. Голова кружится, и я не разбирая дороги выхожу из лифта. С кем-то сталкиваюсь, спотыкаюсь о собственные ноги и чуть не падаю на лестнице перед входной дверью. Всего две недели, а сердце — в клочья.
Глава 1. Что у тебя нового?
Я едва успеваю отскочить от края тротуара, но черный внедорожник все равно окатывает мои капронки до колена грязными каплями.
— Гондон! — рявкаю я и швыряю стаканчик с кофе в его сторону.
Заднее тонированное стекло в разводах и жидкой молочной пене, а я молча наблюдаю, как машина резко паркуется в парковочном кармане. Я должна бежать, но я стою и жду героя, которому я задам трепку по первое число. Так-то я сдержанный человек, но меня сегодня бессовестно уволили.
Из внедорожника выскакивает молодой брюнет в светло-сером костюме. На лице с высокими скулами и черными бровями гримаса недовольства и злости. Отходит от машины, осматривает подтеки кофе и оглядывается:
— Обалдела, дура?
А я теряю дар речи, потому что… Потому что это он. Я не сразу его узнала, потому что он был моей личной войной, из которой я вышла покалеченная и вырвала из памяти его облик, но это точно он.
Адам. Высокий, широкоплечий и надменный.
— Мила? — он медленно и удивленно моргает. — Ты, что ли?
— Ты меня окатил лужей, — хрипло шепчу я и приподнимаю юбку, в растерянности глядя на него. — У меня все ноги мокрые и грязные.
Опускает взгляд, заинтересованно вскидывает бровь, и я понимаю, что слишком высоко задрала юбку.
— Действительно, — на его лице расцветает хищная ухмылка. Поднимает глаза, и мне становится очень неловко под его прямым темным взглядом. — И чуток юбку задел.