— Отчет завершен. Цель ясна. — Виталий сделал шаг… и вышел через стену. — Все.
Его заключительное слово громом разнеслось по помещению, лишив его обитателей всякой возможности что-либо предпринять. Инженер, разглядывая остатки стены, предназначенной для выдерживания прямого попадания ядерной ракеты, попутно искал ручку и листок, чтобы написать заявление об увольнении.
Алексей, вышедший из допросной следом за Виталием, выбрался из проложенного им туннеля. Каменянин, не утруждая себя путешествием по лабиринтам бункера, проложил путь напрямую, через толщу грунта. Выход расположился в десяти километрах от Военной Базы. Каменин стоял неподалеку от него, слегка сощурившись. Алексей, стряхнув с плеч сырую землю, задал закономерный в такой ситуации вопрос:
— И что теперь?
Виталий был как всегда немногословен:
— Конец. — Он двинулся вперед. — За мной.
Вдалеке выла сирена. Видимо, на базе объявили тревогу. Алексей развил крейсерскую скорость ходьбы, поравнявшись с Виталием. Тот знал направление — и двигался к нему так, как двигался всегда: уверенно и неизбежно.
В дороге им то и дело попадались военные — они не открывали огонь, но всеми силами пытались остановить попутчиков. Виталий проходил сквозь танки, стены и горы, Алексей следовал по пятам. Над ними кружили стаи вертолетов, то и дело раздавался сверхзвуковой свист истребителей, прерывавшийся сверхзвуковым свистом соприкосновения Виталия с воздухом. До ушей едва доносились обрывки радиоэфира армии: он кишел сообщениями о передвижениях Виталия и Алексея, докладами о приведении соседних частей в полную боеготовность и редкой непротокольной лексикой, вызванной людским смятением. Товарищи неспешно пересекли 84 километра, прежде чем военные окончательно потеряли их из виду. Еще 12 километров — и они остановились.
Виталий и Алексей стояли перед большим карьером — средоточием полезных ископаемых. Обнаженная горная порода мелькала вкраплениями руд, песчаные облака, объятые ветром, гуляли по его склонам. Огромная воронка, ведущая в никуда, созданная Трудом, созданная Нуждой. Нуждой, способной обернуться во что угодно…
Алексей, разглядывая эту совокупность горных выработок, образованных при добыче полезного ископаемого открытым способом, спросил:
— И на кой черт мы сюда пришли?
Сложив руки на груди, Виталий произнес единственное слово, которое ударило по пространству кувалдой, изготовленной из стали У7 с закалкой рабочей поверхности до твердости HRC 32,5:
— Воспроизводство.
В следующий момент Земля испытала на себе Падение, смягченное, однако, Силой Воли — Виталий погрузился в темноту планетарных недр.
…Через четыре часа он вышел, преодолев одну из многочисленных расселин, появившихся здесь в результате «деятельности». Рядом с ним шел Ребенок. Белокурый, с угловатой челюстью и ярко-голубыми глазами, источающими Силу Воли, он напоминал… Виталия Бетонова. Кровь от крови, выкованная в земном чреве. Ступая по иссушенному добычей грунту, Ребенок едва заметно сливался с ним. Виталий подвел его к Алексею.
— Это Вера. Бетонова. Она останется здесь.
— А ты?
— Мне пора.
— Понятно.
Раздалось Рукопожатие. Мужчины, по-доброму вскинув брови, одновременно произнесли:
— Все.
Виталий обратился к Вере:
— Расти. Ты нужна здесь. Я отправляюсь на Родину. Твоя Родина — здесь.
Вера с достоинством кивнула Виталию. Виталий с достоинством кивнул Вере, и, чувствуя всю полноту выполненности выполненного долга… побежал спиной вперед. Песок, потревоженный сверхсветовым вихрем, взмыл в воздух многокилометровой грядой, скрыв горизонт, за которым скрылся Первый Каменянин На Земле. Вслед ему смотрели они — рожденные Волей, созидающие Волю, предвестники грядущего. Людской род преодолел Рубикон.