Один удар по её клитору, второй, третий, и с её губ сорвался крик, когда она достигла своей кульминации, мощной и быстрой. Джо застонал, стоило её влагалищу сжаться вокруг его все ещё проникающих в неё пальцев. Несмотря на то, что его член пульсировал, а эрекция была почти болезненной, он никогда не испытывал ничего настолько интенсивного, как оргазм Хлои. Такой же сладостный, как её поцелуй.
Он нуждался в большем. Нуждался в ней. Ловким маневром выведя их из душа, он не потрудился схватить полотенце, просто притянул её в свои объятия. К его радости она прильнула к нему и потянулась к его губам за поцелуем. Он набросился на её рот с чуть большим напором, чем планировалось, но она, казалось, приветствовала его страстный натиск, её объятия были столь же неистовыми… и ненасытными.
Прекрасно понимая, что у неё более хрупкое телосложение, он осторожно уложил её на кровать и раздвинул её ноги шире, после чего накрыл её своим телом, перенеся большую часть своего веса на предплечья. Кончик его члена тут же прижался к ее лону, и он какое-то время дразнил себя, проводя головкой пениса по её влажным складочкам, смазывая свой ствол, чтобы не навредить ей, когда он в неё проникнет.
— Чего ты ждёшь? — выдохнула она между поцелуями.
— Я подготавливаю тебя к проникновению, — ответил он, снова проведя своим членом по её влажной щелочке, борясь с искушением погрузиться в неё без дополнительной стимуляции.
— Я уже готова.
Она приподняла бедра и ввела в себя кончик его члена. Этим простым жестом она разбередила его чувства, и он потерял контроль.
Он погрузился в её жар, его жёсткая плоть проскользнула в её влажное естество, которое все ещё трепетало после пережитого оргазма. И, судя по микросхемам в его мозгах, это было нечто невероятное.
Он погружался в неё снова и снова, её киска выдаивала его член, её ноги были обернуты вокруг его голеней, её подстегивающие выкрики были музыкой не похожей ни на одну слышанную им ранее композицию. Её пальцы впивались ему в плечи, когда он вколачивался в неё и, в то мгновение, когда он взглянул на неё, он, наконец, понял определение совершенства. Чем ещё это можно было назвать, когда она открыла глаза в тот же миг, глаза, которые заволокло страстью и потребностью, губы, которые приоткрылись ради криков удовольствия, её щеки, которые покраснели от желания… к нему. Затем она кончила с резким криком, её влагалище конвульсивно сжималось вокруг его члена, выдавая его до тех пор, пока у него не осталось больше сил сдерживаться. Он взревел, выпустив струю спермы в её ненастную дырочку. Его бедра дернулись в последний раз, а затем замерли, его член погрузился до самого основания в пульсирующий рай её киски.
Пока он судорожно хватал ртом воздух, в его голове все смешалось. Его тело покрылось испариной и раскраснелось от такого удовольствия, о существовании которого он и подумать не мог. Он не в силах был избавиться от мысли о тех глупых монахах, понятия не имеющих чего лишаются.
Из него вырвался радостный смешок, который перешёл в полноценный хохот, на что она плотно сжала губы и сердито на него зыркнула.
— Что смешного?
— Поверить не могу, что жалел своих братьев, которые считают, что ничего не теряют, воздерживаясь от секса.
— Я не понимаю, — нахмурилась она.
Он поцеловал кончик её носа и перекатился на бок.
— Просто я очень доволен своим решением увезти тебя с собой, малышка.
Перекатившись вслед за ним, она улыбнулась, обрадовавшись его словам, затем побледнела. Она ахнула, пройдясь взглядом по его телу.
— О нет. Тебе больно!
Он вытянул шею, чтобы посмотреть на своё тело.
— Ерунда.
— Ерунда? У тебя в теле дырки.
— Я не смог увернуться от пуль во время побега.
— Само собой, — парировала она. — Но почему ты ничего не сказал в душе? Как ты мог заниматься со мной сексом? Нужно, чтобы кто-нибудь осмотрел их. Или, по крайней мере, наложил повязку.
— Ты забыла? На мне все быстро заживает.
— Но разве тебе не больно?
Она взглянула на него своими зелеными глазами. Притаившаяся в них обеспокоенность, заставила его поднять руку и прикоснуться к нежной коже её щёк.
— Мы запрограммированы игнорировать боль и другие неудобства, малышка.
— Хлоя.
— Хм? — пробормотал он, ложась на спину, очарованный видом ее спутанных влажных волос, цепляющихся за кончики ее грудей, когда она приподнялась на локте.
— Меня зовут Хлоя.
— Знаю, — ответил он с оттенком самодовольства в голосе.
— Оу. Я не помню, что говорила его тебе.
— Ты и не говорила. Я сам его отыскал.