— Нет, правда! Я просто… отвлёкся, вот и всё.
— Ммм, — буквально промурчала Тэдзука, искоса на меня поглядывая.
Желая побыстрее окончить этот разговор, я поспешно покинул крышу и вернулся в класс.
Миша и Сидзунэ поздоровались со мной с таким видом, будто бы у них было ко мне серьёзное дело. Ну, по крайней мере, так выглядела Сидзунэ. У Миши же был такой вид, словно она сейчас начнёт дико хохотать.
— Опять лазил на крышу, Хиттян? Ты же знаешь, что это опасно, правда? — Переводчица взглянула на старосту. — Правильно! Школа не несёт ответственности за того, кто оттуда упадёт, знаешь ли! Более того, мы можем доложить куда следует о том, что ты нарушаешь правила!
Миша наклонилась ко мне и заговорщицки прошептала:
— Но мы не будем, Хиттян! Вы трое слишком мило смотритесь вместе!
Она снова вскочила, смеясь над появившимся у меня румянцем.
— Ва-ха-ха! Тебя так легко дразнить, Хиттян!
— Эй, ну перестань. Я тут всё ещё в какой-то мере новичок. Разве не плохо вот так задирать новичков? — взмолился я, переводя тему. Зная непосредственность Миши и упёртость Сидзунэ, боюсь себе представить, на что они способны в плане скоропалительных решений и распространения информации.
— Не-а! — хихикнула Миша. — Это для того, чтобы ты быстрее привыкал к новой обстановке!
— А, понятно. Хорошо, смотри, не переусердствуй с этим, ладно? — попросил я.
— Ага! А! Хиттян, мы искали тебя утром, но в комнате тебя не было!
— Конечно не было: я либо бегаю по утрам, либо сижу в классе, как ранняя пташка. В отличие от тебя. — Упс, последнюю фразу я определённо сказал зря…
Сидзунэ, кажется, вышла из себя, а спустя долю секунды её примеру последовала и Миша. Ну, по крайней мере, попыталась следовать.
— Это потому что в Школьном совете куча работы! Ты должен быть нам благодарен за то, что мы усердно трудимся ради твоего блага! — возмущённо озвучила подругу розовласая девушка.
— О, конечно, конечно, — поднял я руки в примирительном жесте. — Так что вы от меня хотите?
Я надеялся, что это была не очередная попытка заставить меня выполнять за них грязную работу.
— Мы должны были тебе кое-что передать, но раз тебя не было, мы оставили это в твоей комнате!
— Кое-что? И что же?
— О, узнаешь, когда вернёшься в комнату, Хиттян! Ва-ха-ха! — рассмеялась Миша в стиле анимешного злодея.
Муто вошёл в класс, прерывая нашу беседу, и мы расселись по своим местам.
Только после того, как мы уселись за парты, и учитель начал лекцию, я вспомнил кое-что странное.
Что Рин имела в виду, говоря «вы оба понимаете»? Эми тоже куда-то смотрела? В голове мелькнула шальная мысль, что Эми могла поглядывать на меня так же, как и я на неё. Но это, конечно, глупая мысль. Хотя не стал бы отрицать, что я вовсе не против этого… Но лучше об этом не думать. Не хочу себя слишком обнадёживать. Кстати, с чего вдруг я начал об этом думать? Я потряс головой, в надежде отбросить глупости и сосредоточиться на уроке.
После занятий я направился в свою комнату. Муто сегодня задал просто гору домашней работы.
Не успел я открыть дверь, как меня перехватил Кэндзи, которого будто вынесло из его комнаты порывом ветра.
— Эй, надо поговорить. Эти твои замуты на крыше, чувак. Их надо прекратить.
— Чего? — недоумённо отозвался я. Кэндзи-то откуда об этом знать? Что-то он не производил впечатления общительного человека, а самостоятельно увидеть и опознать меня на крыше… Мало того, что я никогда его там не видел, так ещё и зрение у «Поттера» едва ли не нулевое. Тогда откуда дровишки?
— Ты шляешься по крыше с этим безногим чудом! Она же женщина, чувак! Однажды тебя прибьют на такой прогулке! — возмущённо выговаривал мне сосед. Теперь ещё и на Эми наезд?
— Что-то я не понимаю, — скрестил я руки на груди. Чего этому фрику опять от меня надо?
Вздохнув, Кэндзи поправил очки и начал терпеливо пояснять.
— Слушай, мы же друзья, поэтому я тебя предупреждаю. Для твоего же блага. Если бы я собирался кого-нибудь пришить, то столкнул бы его с крыши и списал всё на несчастный случай. А если я до этого додумался, то и они тоже, сто пудов. Они очень изобретательны — почти как я.
— Ясненько, — опять у него приступ паранойи и антифеминизма. Честное слово, мне это начинает надоедать.
— Отлично! Я очень рад, что мы с этим разобрались. Подкинь-ка мне пятьсот йен.
— … Прошу прощения? — мне внезапно захотелось дать ему в глаз, а не денег.