— С ума сойти, это уже во второй раз срабатывает! — Тайлер в удивлении открывает рот.
Эмма, Алекс и Саманта оборачиваются на парня со скептичным взглядом.
— Сколько лет прошло, а он всё не привык, — Чарли умело забрасывает в рот виноград и снова тянет руки к Сэм. — Да ладно, иди ко мне, ну что ты злишься с утра!
— Я? Я не злюсь, я в бешенстве.
— Ты всегда в бешенстве, Гейл, это твоё нормальное состояние, — подмечает Эмма, уставившись на Саманту.
Девушка закатывает глаза и таки усаживается на колени к Чарли. С заднего двора слышится какой-то грохот, заставляя блондинку напрячься всем телом, и она, отправив Сэм от греха подальше на кухню, сама спешит на задний двор.
Шоу, которое разворачивается перед её глазами, трудно смотреть без хохота и умиления. Девушка теплее закутывается в кардиган, и с любовью наблюдает за тем, как трое маленьких хулиганов во главе с самой главной хулиганшей размахивают деревянными мечами, а между ними носится счастливый Лаки. Рози, гордо восседая на спине отца, что катает дочь по имитированной сцене с самым что ни на есть отважным видом, постоянно оборачивается, слушая, что ей выкрикивает Дэвид — главный режиссёр этого шоу, а на самом деле, только репетиции, отчего ей приходится крепче хвататься за футболку отца. Тарино, размахивая руками, показывает ей всю грацию истинной принцессы, за которую борются рыцари, и Эмма может поклясться — если бы здесь была камера, она непременно сняла бы это и отправила Рэю. Он ведь взял в моду спорить с ней, что Дэвид терпит только Рози! Он и с сорванцами Алекс и Саманты тоже ладит отлично!
Эмма переводит счастливый взгляд на два занятых стула перед сценой. Райан и Айрис то о чем-то переговариваются, то подбадривают Джерри, Энди и Тома, дерущихся на сцене деревянными мечами. Заметив такое предательство, Рози надувает губы и тянет отца за футболку, заставляя его остановиться.
— Ну, характерная… — Эмма усмехается. — В кого такая, даже предположить трудно.
— Мама! — кричит девочка, заставляя всех членов этого спектакля вмиг обернуться на девушку, которую поймали с поличным. — Нельзя подсматривать! Это репетиция!
Джефф качает головой и смеётся, поднимая дочь на руки и направляясь к жене. Айрис и Райан уже теряют интерес к девушке, продолжая увлечённо о чем-то спорить, а Дэвид оказывается в полной власти близнецов Алекс и Тайлера и хулигана Саманты и Чарли.
— Как некрасиво, мама, — девочка качает головой.
— Ну, прости, солнышко, я не сдержалась, — наклонившись к дочери Эмма оставляет на её щеке лёгкий поцелуй и проводит ладонью по шоколадным кудряшкам.
Пройдут десятки, несколько десятков лет прежде чем Эмма перестанет удивляться тому, как Рози похожа на своего отца. Унаследовав от Джеффа абсолютно всё, она лишь подтвердила и потешила его статус эгоиста.
— Не будем обижаться на нашу непутёвую мамочку, да? — шепчет капитан, с любовью уставившись на свою дочь.
Эмма с обидой поджимает губы.
— Папа, а что значит «непутевая»?
Джефф смеётся, когда ловит уничтожающий взгляд своей жены.
— Это значит «самая лучшая».
— Все за стол! — макушка Сэм выглядывает из дверного проема.
Несколько пар глаз мгновенно обращаются к девушке. Дэвид, облепленный детьми, едва ли передвигает ногами, под которыми носится довольный Лаки, когда спускается со сцены, но три хулигана вмиг обгоняют его, подбегая к террасе и уже залетая в дом, подгоняя и питомца.
Где-то там в гостиной счастливый Чарли подхватывает сына и игриво подбрасывает его, наслаждаясь заливистым смехом своего ребёнка, а счастливые Алекс и Тайлер уже усаживают близнецов за стол, с радостной улыбкой слушая, как Дэвид учил их быть на сцене настоящими рыцарями и как они хотят, чтобы каникулы поскорее закончились, чтобы вернуться в театральную студию Эммы и приступить к любимым занятиям.
А снаружи, на заднем дворе уютного домика в самом центре Пасифик-Пэлисейдс Дэвид обводит своих друзей взглядом, полным любви и заботы, ведь они — одни из самых близких его людей, и они стали ими благодаря силе воли и пересмотру ценностей. Ведь это Эмма смогла убедить его в том, что Голливуд — это не семья, Голливуд – это его работа, это дело всей его жизни, нужно лишь уметь отделять одно от другого. Только тогда он смог понять насколько он не одинок, взял билет и отправился повидаться с семьёй в Мичиган. Его жизнь приняла новый оборот с тех самых времен. Он потерял свою актрису, потерял предмет своей влюблённости, но обрёл нечто большее с тех самых времен.
Райан и Айрис, что стали настоящими друзьями с тех пор, как впервые познакомились на свадьбе Эммы и Джеффа, поднялись со стульев, и, продолжая спорить о каком-то шоу на телевидении, неспеша направились в дом, целуя свою внучку в обе щеки перед тем, как зайти внутрь.
Саманта смотрит на Эмму убивающим взглядом, разозлённая на то, что её беременность снова прервет их походы в ставший уже родным шотландский паб, но, на самом деле, все знают — какая тётя Саманта бывает нежная и заботливая, когда дело касается детей. Она что-то бормочет о том, как эта бестия будет вести свои занятия в актёрской школе, если её даже цвет стаканов не устраивает, а Джефф смеётся и взъерошивает волосы Сэм, говоря о том, в какую занудную ханжу она превратилась.
Но никто и не подозревает, в кого превращается Джефф, переступая каждый вечер порог своего дома. Заноза в заднице, бес с жетоном капитана, мастер выбитых дверей в собственном кабинете, оговорочка, в преисподней, лицо страха заключённых вдруг превращается в заботливого папочку, что со страдальческим видом заплетает своей принцессе косички и рассказывает ей сказки, иногда вставляя свои ироничные комментарии. Со своими связями в Голливуде Эмма может сколотить целое состояние, развесив по участку фотографии своего мужа, что спит с накрашенными губами и бантом на голове, не замечая подставы. Она обязательно поиздевается над ним потом, когда ему надоест в шутку угрожать ей тюрьмой даже спустя столько лет. Ведь их отношения далеки от идеальных даже после стольких лет совместной жизни, даже, когда уже каждую ресницу, каждую клеточку тела ты знаешь наизусть. И они продолжают препираться, продолжают спорить и ругаться, а потом продолжают мириться со стонами и шлепками, как в первый раз, конечно, когда Рози у бабушки.
Эмма улыбается своим мыслям и переводит взгляд на сцену. На ту самую сцену, где несколько лет назад Джефф сделал ей предложение. Или это беременность сделала её чрезмерно эмоциональной, или это действительно слишком трогательно, но девушка ни на секунду за все эти годы не перестаёт гордиться собой за выбор, который она сделала однажды. Он был трудным, он был пропитан кровью и слезами, горечью и сожалением, а затем он привёл её в эту точку.
В точку, где миссис Эмма Баттс — счастливая жена капитана полиции, мама замечательной дочки и будущего малыша, директор детской актёрской школы и самая счастливая девушка на Земле.
— Сэм, — тонкий детский голосок Рози вырывает Эмму из размышлений, а Джеффа и Саманту из очередного спора. — Сэм, я должна тебе кое-что сказать.
Девушка с широкой улыбкой наклоняется к малышке, усевшейся на руках своего отца.
— Что такое, моя радость?
— Сэм, ты непутёвая.
Эмма и Джефф взрываются хохотом. Саманта краснеет, зеленеет, а потом поднимает убивающий взгляд на капитана.
— Солнышко, а кто тебя этому научил?
Рози гордо выпрямляет спинку и широко-широко улыбается. В ярко-голубых глазах плещется радость вперемешку с детским восхищением. Она выдыхает и со всем присущим ей актёрским мастерством мурлычет:
— Папочка.
Джефф прикрывает глаза, принимая поражение. Эмма только и успевает перехватить дочь на руки и закрыть ей ушки, ведь последующие несколько ласковых слов предназначались лишь капитану. Кажется, там проскользнуло что-то вроде «шотландская легавая задница» и «оторву тебе ухо», но в этом Эмма уже уверена не была.