Решительно сворачиваю направо и ускоряю шаг в надежде, что удача окажется на моей стороне.
========== Глава 19 ==========
Ну, Китнисс, только попадись мне… С каждым шагом все сильнее увязаю в рыхлых сугробах, окончательно промочив ноги и, кажется, безвозвратно загубив новые кожаные туфли ручной работы. До боли стискиваю зубы, щурясь от ледяных хлопьев снега, размеренно укрывающих все обозримое пространство.
Чем дальше я пробираюсь по дистрикту, уводимый вереницей следов, ведущих в сторону леса, тем сильнее в душе зарождается чувство беспокойства за эту ненормальную, что вздумала поиграть в прятки в самый разгар непогоды. На лице медленно расползается нездоровая улыбка, рожденная буйной фантазией, в красках нарисовавшей всевозможные способы наказания беглянки, шлепки по заднице, среди которых, будут наиболее гуманными действием.
– Твою мать! – резко вскидываю руки, выкрикивая проклятья в пустоту, после чего кубарем качусь с горки, споткнувшись о припорошенный снегом корень дерева, с каждым оборотом вокруг своей оси все больше превращаясь в снеговика.
– Ааа..эээ.. – распластавшись в месте, напоминающем какой-то овраг, с трудом поднимаю голову из сугроба, выплевывая набившийся в рот снег. Пытаюсь пошевелиться и сразу стону в голос от жгучей боли в районе щиколотки. Ну отлично! Не хватало еще повредить ногу накануне свадьбы и танцевать с тростью. Пит, какие танцы? Что вообще тебе лезет в голову?
– Долго собрался прохлаждаться? – вздрагиваю, услышав знакомый голос в нескольких метрах надо мной.
– О, пока не поймаю одну девушку. Темные волосы, серые глаза, любит делать поспешные выводы.. Не встречала такую? – вращаю шеей, выгребая из-за пазухи набившийся снег. Боже, как холодно!
Китнисс стоит на вершине обрыва, с которого я эффектно скатился, скрестив руки на груди и сверля меня не самым добрым взглядом.
– А если она не хочет, чтобы ее поймали?
– Каждый хочет быть пойманным, – не соглашаюсь с ней.
– Я не добыча! Зачем вообще поплелся за мной? Оставался бы и дальше в пекарне. Ты, очевидно, любитель назначать свидания каждые два часа, – чувствую злость и раздражение в ее голосе. Думаю, что она развернется и убежит, но Китнисс начинает аккуратно спускаться ко мне, цепляясь за выступающие ветки и корни.
– Сейчас рано темнеет, а снег валит как сумасшедший, не хотел, чтобы ты потерялась в лесу, – выдавливаю посиневшими губами.
– Да я здесь ориентируюсь лучше, чем в городе! Забыл, что мое детство прошло в этих местах? – оказавшись в метре от меня, девушка мрачнеет и немедленно опускается на колени, ощупывая мою голову, – можешь встать? Я помогу.
Хватаюсь за ее руку и осторожно поднимаюсь, поддерживаемый хрупкой девушкой, в которой оказывается достаточно сил, чтобы удержать такого увальня, как я.
– Не желаю с тобой разговаривать, – затыкает она меня грозным взглядом, едва я попытался открыть рот, так что мне пришлось захлопнуть его обратно, издав обиженный возглас.
Стараясь как можно меньше опираться на Китнисс, прихрамываю в сторону дома, мечтая оказаться на мягком диване у камина с чашечкой чая… с коньяком, естественно. Бросаю нежный взгляд сверху вниз на свою пропажу, нашедшую меня самостоятельно, и крепче прижимаю ее к себе, наплевав на недовольное ворчание. Она рядом, с ней все в порядке, а возникшее недопонимание я как-нибудь развею.
***
– Аууу.. – шиплю от боли, вцепившись в спинку дивана.
– Так тебе и надо, – бурчит себе под нос Китнисс, яростнее сжимая мою ногу, втирая прогревающую мазь. Всеми силами пытаюсь сдержать подступающие слезы, напоминая себе, что мужчины не плачут.
– Я все слышал, – получаю презрительный взгляд и ядовитую улыбку, за которой следует очередная порция боли. Да чтоб её! – давай поговорим, ты опять все неправильно поняла.
– Ваш поцелуй был предельно понятен.
– Слушай, чтобы я сейчас ни сказал, ты ведь все равно останешься при своем мнении? – бросаю на нее грустный взгляд, не желая выяснять отношения, придумывая оправдания тому, в чем я не был виноват.
Кажется мой вопрос озадачил девушку, она замолкла и отсела от меня на соседнее кресло, поджав под себя ноги и устремив молчаливый взгляд в сторону потрескивающих в камине поленьев. Минуты тянулись словно резиновые и я уже был готов отгрызть себе руку, лишь бы это неловкое молчание закончилось, как услышал ее взволнованный голос и вопрос, поставивший меня в тупик.
– Кто такая Стейси?
– Откуда ты взяла это имя? – энергично прокручиваю в голове все возможные варианты, но ни один не кажется мне правдоподобным.
– Красовалось на твоем зеркале со смачным поцелуем и номерком, – раздраженно поясняет Китнисс, нервно накручивая кончик своей косы на палец, изредка бросая на меня печальный взгляд из-под ряда пушистых ресниц. Сейчас она такая открытая, такая настоящая и ранимая, что мне невольно хочется сорваться с места и заключить ее в объятия, крича о своих чувствах к ней, пока она не поверит каждом моему слову. Хочу, но боюсь спугнуть. Мысленно ударяю себя кулаком по лбу, возвращаясь к нашему утру в моей квартире. Какой же идиот! Как не заметил? Все так волшебно начиналось, а потом ее словно подменили. В моей голове, наконец, начинает складываться паззл, объясняющий все странности в поведении девушки.
– Мне жаль, что ты увидела это, – медлю, обдумывая свой ответ, – но я не буду оправдываться за то, как жил до твоего появления в моей жизни. В отличие от тебя, после той ночи у меня не было никого другого. Хочешь верь, а хочешь нет.
– Что? С чего ты взя.. – она замолкает, не договорив, и заливается румянцем, – тогда я была одна.
– Когда? – трясу головой, морщась от все еще пульсирующей боли в ноге. Кажется, я окончательно запутался.
– Ну, когда ты наведался ко мне в гости с огромным псом. Я была зла на тебя за эту Стейси и.. ну…тогда мне казалось отличной идеей захлопнуть дверь перед твоим носом, заставив дофантазировать все остальное. На самом деле я опустошила половину винного отдела в соседнем магазинчике и пересмотрела уйму дурацких мелодрам, проклиная твою тощую задницу.
– Эй! Вовсе она не тощая! – ловлю ее невесомую улыбку, полностью растворяясь в ней, окрыленный услышанным.
Осторожно перекладываю ногу на подлокотник, чтобы обеспечить отток крови, и опускаюсь на спину, подложив под голову маленькую подушку. Ловлю себя на мысли, что хочется нажать на стоп и остановить мгновение. Здесь и сейчас. Да, нога жутко болит, но Китнисс рядом и я готов вечность лежать в молчании, любуясь ее серебристо-серыми глазами, в которых играют лучики огня из камина.
– Ты очень красивая, – мягко шепчу ей, зарывшись в свои мысли, – нет, молчи, просто прими это как факт. Ты ужасно воспринимаешь комплименты.
– Я.. я не привыкла к ним, – разрывает она наш зрительный контакт, отворачиваясь к огню, после чего добавляет: – спасибо.
– Всегда пожалуйста, – кажется наш разговор окончательно изжил себя и мы оба понимаем это. Так бывает, когда слов недостаточно для выражения всех эмоций, закрутивших бурю в твоей душе, вырывая с корнем вековые деревья и снося крыши домов.
Закрываю глаза, прислушиваясь к стучащей за окном калитке, терзаемой порывами колючего ветра, который и не думает приглушить свой пыл, словно желая погрузить двенадцатый в свой снежный кокон. Слегка поворачиваю голову на скрипучий звук и, не успев ничего сообразить, оказываюсь прижат к дивану женским телом, взявшим в плен мои бедра своими ногами и нависнув прямо над моим лицо. Чувствую, но не вижу. Не хочу открывать глаза, предпочитая думать, что я провалился в сладкую дрему своих фантазий. Ее дыхание обжигает кожу, заставляя взволнованно стучать сердце, в конец растревоженное всем происходящим в моей жизни за последний месяц.