Еще он подумал:
«В чем я могу упрекнуть Семенову, Терезу Жанзакову, Милу… Какие претензии могут быть к соседке драматурга по даче, к Головкиной? Или к другим, кто ошибся. Они не смогли распознать Камала. Но разве жизнь, которую они прожили, или воспитание, которое получили, научило их этому? Что они знают о тех, кого ни под каким видом нельзя впускать в квартиры, приводить к пожилым людям, где в домах хранят дорогие картины, коллекции? К кому нельзя садиться в машину, тем более на первое сиденье? С кем ни при каких обстоятельствах нельзя входить в темные подъезды, в пустые лифты? Какие претензии к ним? В их присутствии Камал был подчеркнуто скромен. „Пил чай, пел под гитару…“
Денисов почувствовал, что успокаивается. Кабина автомата освободилась, он позвонил Лине.
— Алло! — голос у жены был грустный.
— Извини, Лин! Сутра завертелось. Вернее, с вечера.
— Так нельзя, — она даже не обиделась.
— Я был у хозяйственного, Лин! Стиральные порошки только «БИО-3» и «Лотос».
— Не забивай себе голову. Тебя ждать?
— Понимаешь: лучше меня никто не знает это дело. Пока ничего не ясно.
— Мы будем укладываться.
— У меня просьба… — Придуманный телевизионный подполковник подействовал на него неожиданным образом. — Возьми «Жизнь животных». Найди, пожалуйста, «цаплю». Отряд голенастых, по-моему…
— Сейчас… Нашла! — сказала Лина через минуту. — Что тебя интересует?
— Питание.
Она поискала.
. — Цапли… Серая, большая, белая… Вот. «Излюбленная добыча — рыба, на которую они ведут охоту. Долгие часы цапля стоит не шелохнувшись, потом мгновенно наносит смертельный удар…»
Прогулка по вокзалу и «проветривание мозгов» стоили Денисову разговора с консультантом по корейской борьбе тхеквондо. Он узнал об этом от дежурного.
— Твой телефон был занят, Сабуров переключился на дежурку. Хорошо, что ты оставил вопросник.
Денисов достал блокнот.
— Давай. Готов.
Дежурный включил запись:
«— Оба они у меня занимались. И Сабир. И Сильвестров… — У тренера оказался бас. Изъяснялся он обстоятельно. С паузами. — Сильвестров сам вел платные занятия со школьниками, Жанзаков приехал в Москву на учебу, занимался на Высших режиссерских курсах».
«— Что можно сказать об их подготовке в плане тхеквондо?» — прочитал по бумажке дежурный.
«— Сабир получил много. Главное — боевую и танцевальную пластику. У Сильвестрова ничего этого нет, хотя он сам тренер. Сен-сей».
«— Камала Досымбетова вы тоже знаете?» — с первым вопросом было благополучно покончено.
«— Сабир приводил его с собой. Мне довелось видеть Камала дважды. — Сабуров помолчал. — Это были как бы два разных человека. Один приходил ко мне домой, плохо одетый, не от мира сего. Поминутно впадал в транс. Подстать была и легенда. Рос хилым, болезненным. Приговор врачей — „не жилец…“. Но попал к буддийским монахам, несколько лет убирал за ними грязь, плевки. „Путь к вершинам нелегок…“
Снова была пауза. На этот раз довольно продолжительная.
«— …Второго Камала я случайно встретил в Комитете по науке и технике. В первую минуту не узнал: в костюме, сорочке, галстуке. Абсолютно современный, перспективный. „Много масок — нет лица…“
«— Объясните, пожалуйста, по поводу чи, или ци, — снова по бумажке прочитал дежурный. — В частности: правда ли, что без овладения энергией определенного вида боец по всем физическим законам должен был бы остаться без руки, а он разбивает ладонью кирпичи, дерево…
«— Это — тема большого разговора… — Сабуров понял, что разговор записывается, ответы его постепенно становились все более осторожными, обстоятельными. — Конечно, женщина, спасая ребенка, может сдвинуть с места огромный тяжелый шкаф. Можно искусственно привести себя в это состояние. Но к боевым единоборствам уже подключен коммерческий интерес. Понимаете? Цирковые моменты. Во время одной из поездок во Францию бойцы Аямы везли с собой вагон досок для разбивания. В том, что они решили воспользоваться своим материалом, хотя во Франции дерево не такой уж дефицит, видится некий смысл…»
«— И последнее. Мог Жанзаков верить в то, что Камал действительно научит его пользоваться внутренней силой, сделает феноменальным бойцом тхеквондо или великим артистом?»
«— Думаю, да. Я вспоминаю, с какой верой он слушал его. Камал, я это понял, вырос в семье, претендовавшей на главенство в определенных сферах. Сабиру импонировало это в силу разности воспитания, социального положения родителей обоих. Он обманывался, считая Камала едва ли не живым богом… Но и Камал тоже заблуждается в Сабире. Ему надо было обратить внимание на упорство, с каким Жанзаков шел к своим чемпионским титулам в боксе и каратэ. Сабир, кажется, и ночью не расставался с ручным эспандером… Использовать Сабира и отринуть невозможно… Понимаете? Я думаю, Камал это знает. Спасибо… Было интересно с вами пообщаться. Вопросы я не задаю. Вы ведь все равно ничего не ответите».
«— Пока нет, — уже от себя, без бумажки, сказал дежурный. — До свидания. Спасибо».
— Как проведено интервью, Денис? — поинтересовался он, выключая запись.
«Камал тоже заблуждается в Сабире… Использовать его и отринуть невозможно…»
Денисов подошел к окну, окинул взглядом колонию кактусов на подоконнике. Полить ее следовало лишь на будущей неделе.
Взглянул вниз, на перрон.
Уходили поезда. Последние в эти сутки. Суетились носильщики. У мусорного контейнера бродила единственная в своем роде, прославленная Фенька — пятнистая драная кошка, притаскивающая из-под платформы за ночь до десятка огромных, величиной с сапог, крыс.
«Решается судьба Камала. На карту поставлена прописка в Москве, а значит, все, чего он достиг. В такой момент против него выступили бывшие ученики. Художник, физик. Со сложными литовскими именами…»
Цепочка обстоятельств снова получилась длинной, в ней было больше, чем нужно для четкого милицейского планшета.
«Решается судьба… Камал со своей группой вылетел в Вильнюс с соблюдением полной конспирации: запретил ученикам сообщать даже близким своим — где они. Он вызвал и Жанзакова. Актер поехал ради секрета мастерства, ради успеха. Вез плату за секрет мастерства… В понедельник должны начаться съемки финала. Он не может ждать дальше. Сейчас или никогда!»
Внезапно Денисов вдруг понял, что и это не главное:
«Камал догадался, что отсрочки не будет! А значит, Сабир Жанзаков не простит мистификации. Превратится в его заклятого врага. По-хорошему им уже никогда не разойтись. Поэтому, вызвав актера в Вильнюс, Камал прихватил с собой специалистов по смертному бою».
Ответственный по управлению сдался.
Упрятанную в перфоленту ориентировку пропустили в аппарат, чтобы за считанные минуты на другом конце провода, за тысячу километров, с мерным металлическим стуком, со звоном каретки в начале каждой строки, телеграмма, распушив литеры, приняла первоначальный вид.
Оставшийся экземпляр телекса лег Денисову на стол.
Начальнику отдела уголовного розыска УВД Вильнюсского горисполкома Литовской ССР.
Сообщается для оперативного использования: на территорию вашего обслуживания прибыли:
Досымбаев Камал, 33 лет.
Юнусов Эркабай, 53 лет. Без определенных занятий.
Выдают себя за людей, наделенных необычными способностями, проявляющимися в лечении с помощью биотоков рук.
С ними находятся:
Сильвестров Андрей Иннокентьевич, 42 года, младший научный сотрудник, кандидат наук.
Шаншевич Максим Иванович, 21 год, студент.
Последние в совершенстве владеют приемами рукопашного боя. Судя по обстоятельствам срочного выезда, не исключена попытка сведения счетов с местной группой, а также внутри самого формирования.