И как только я пристегиваю ремень безопасности, Нокс достает что-то из кармана, и моя радость заканчивается.
— Нет!
Нокс аккуратно притягивает меня к себе, нежно целует в губы и завязывает повязку на моих глазах.
Вот дерьмо. А я думала, что мы уже прошли этот этап.
Я дуюсь и скрещиваю руки на груди, и Нокс говорит:
— Ты можешь дуться сколько хочешь, но как только мы выберемся из машины, тебе бы лучше быть со мной поласковее. — Он добавляет: — Ты даже не представляешь, чем я рискую, вытаскивая тебя из дома.
И вот тогда я осознаю, какой я низкий человек. Вытягиваю руку и пытаюсь нащупать Нокса. Нахожу его предплечье, пробегаю по нему вниз, беру его за руку и переплетаю наши пальцы. Я тихо извиняюсь:
— Прости, малыш. Я знаю, что несправедлива. Просто я так легко забываю о том, что меня всё еще защищают. Иногда я просто снова хочу быть самой собой
Прижимая мою руку к своему рту, он целует мою ладонь и молча везет нас.
Мы едем примерно полчаса. Я знаю это, потому что Нокс не дал мне включить радио, из-за того факта что я с легкостью пойму, где мы находимся, поэтому я провожу время, считая секунды в уме.
Всего я насчитала двадцать семь минут и три секунды, прежде чем фургон останавливается, и Нокс выходит из машины. Он открывает мою дверцу, и я поднимаю руки, чтобы снять повязку, но он останавливает меня.
— Терпение, малышка. Я скажу тебе, когда ты сможешь снять ее.
Как только выхожу из фургона, я слышу это. Ветер. Шум. И мягкое жужжание в воздухе.
Глубоко дыша, я ощущаю и запах тоже. Огромная улыбка расплывается на моем лице, и я возбужденно прыгаю. Нокс говорит, пародируя строгость в голосе:
— Ах. Ты портишь мой сюрприз.
Держа обеими руками его руку, я быстро умоляю:
— Поторопись! Быстрее! Быстрее!
Он наклоняется, чтобы снять мои ботинки и носки, мы проходим немного вперед, пока мои ноги не ступают на прохладный, мягкий песок. Я мысленно пронзительно визжу, а вот вслух смеюсь.
Неожиданно Нокс останавливается и строго говорит:
— Не снимай повязку, Лили. Я тебя предупреждаю.
Прижимая указательный и средний палец к своему лбу, отдаю ему честь и терпеливо жду. Минуту спустя он ведет меня, прижимая руку к спине. Я слышу, как он садится и затем аккуратно усаживает меня на покрывало между своих ног.
Он стягивает с меня повязку, и я открываю рот от изумления.
Океан.
Я люблю океан.
Улыбаясь как идиотка, я прижимаюсь спиной к его телу. Он крепко обнимает меня за талию и прижимается в поцелуе к моей щеке. Его дыхание греет меня.
— Всё хорошо, малышка?
Я тихо отвечаю:
— Это лучшая вещь, которую кто-либо когда-либо для меня делал.
Он также тихо отвечает, еще сильнее прижимая меня.
— Всегда пожалуйста, принцесса.
Мы сидим и смотрим на океан, позволяя виду и звукам поглотить нас и забрать прочь от реальности.
Только сейчас мы просто Нокс и Лили.
Не защитник и защищаемый.
Пляж безлюдный. И это наше счастливое место.
Наш пузырь, защищающий нас от всего мира.
Неожиданно ко мне на ум приходит мысль.
— Как тебя зовут?
Он напрягается позади меня, и мне интересно, испортила ли я всё, задавая этот вопрос. Я считаю, что это справедливый вопрос.
Нокс ворчит:
— Это не важно. Я уже не тот человек.
Поворачиваясь, я целую его в подбородок и осторожно признаю:
— Это имеет значение. Это важно для меня. Я хочу знать тебя.
Следует долгое молчание.
Затем, наконец, он произносит:
— Адам Кристиан Тэйлор. Родился восемнадцатого марта 1984 года в Уайт Дир, штат Техас у матери-одиночки — Клэр. — Южный акцент, который я слышала в его голосе так много раз, полностью поглощает его речь.
Вау.
Ух, вау!
Оборачиваясь, я встаю на колени между его ног и обхватываю ладонями его лицо. Он настороженно смотрит на меня, но я улыбаюсь, затем снимаю его бейсболку. Наклоняясь, я нежно его целую и говорю между поцелуями:
— Здравствуй, Адам. Я Лили.
Его руки обхватывают мои бедра, он прижимается своими губами, углубляет наш поцелуй и просто говорит:
— Привет.
Мы нежно, неспешно целуемся на протяжении долгого времени, и мы за пределами реального мира. Но что-то меня беспокоит. Немного отстраняясь, я спрашиваю:
— Это плохо, что мне всё еще хочется называть тебя Ноксом?
Он качает головой и отвечает:
— Плохо ли то, что тебе всё еще хочется называть меня Ноксом? — я пожимаю плечами, и он говорит. — Адама больше нет, принцесса. Он для меня лишь воспоминание. Я очень долгое время был Ноксом. Я и есть Нокс.