— Но кто же его устроил? Кто мог разыскать все эти кости? — заговорил Михаил Степанович. — Зачем было прятать их в пещеру, в глубину земли?!
Павел Андреевич пожал плечами.
— Я только устанавливаю факт, ответил он. — Предположения не моя специальность!
— Я отвечу за вас! — горячо заявил старый ученый. — Смотрите, как удивительно хорошо сохранились кости: стало быть, они не были долго в земле или на ее поверхности; и кто мог бы переносить эти громадные грузы на несколько верст в глубину земли? Местность дикая, людей нет кругом на сотни верст, наконец, если бы случайно и нашли они такую кость, то бросили бы ее или принесли продать людям же, но не стали бы прятать в грот!
— Что же вы предполагаете? — спросил палеонтолог.
— Что эта укладка произведена руками людей, живших в очень отдаленную от нас эпоху!
— Наши неизвестные… — вполголоса заметил Михаил Степанович.
Волнение овладело всеми.
По предложению Павла Андреевича путешественники разошлись опять в разные стороны искать человеческие кости или надписи, по которым можно бы было сказать что-либо более определенное относительно загадочного музея-пещеры.
Часа два продолжался тщательнейший обыск сталактитовой заросли, но кроме значительного количества костей древних животных, в ней ничего не оказалось. Некоторые принадлежали к как будто еще неизвестным видам, и, наткнувшись на такие, палеонтолог с пылавшим лицом подолгу простаивал перед этими сокровищами, как бы стараясь тверже запомнить каждый изгиб их. Размеры некоторых груд были неимоверны: кости одного животного представляли иногда куб, измерение которого насчитывало пять и более сажень.
Исследовав намеченную часть пещеры, путешественники собрались около Павла Андреевича, находившегося как бы на широкой дороге, отделявшей более мелкую заросль от могучего сталактитового леса. Они готовы были тотчас же продолжать осмотр дальше, но Свирид Онуфриевич умерил их пыл и настоял на остановке и обеде. Подкрепившись и отдохнув немного, Иван Яковлевич с Антоном отправились прямо по дороге, остальные рассыпались цепью в еще неисследованном лесу.
Зачарованный лес оказался пустынным. Но пустыня его была полна красоты. На каждом шагу исследователи наталкивались на самые причудливые растения из белых и дымчатых хрусталей; в прозрачных стволах как бы из льда сделанных деревьев отражались огоньки фонарей; искры разбегались по сине-белым ветвям, и казалось, звездчатый иней вот-вот осыпется и запушит одежду, как в настоящем лесу.
Громкое, тысячеголосое ауканье, отразившееся от каждого ствола, заставило замечтавшегося Михаила Степановича опомниться; огоньки фонарей, мерцавшие раньше неподалеку от него, видны уже не были.
Михаил Степанович откликнулся и поспешил на зов.
Спутники его толпились у отвесной стены, истрескавшейся сверху до низу.
Михаил Степанович подошел ближе и увидал, что они рассматривают черное отверстие в виде правильного высокого прямоугольника и выступавшую над ним неровную надпись.
XXIII
Охотник указал Михаилу Степановичу на свои широкие плечи, и легкий этнолог в одно мгновение очутился на них и осветил письмена; Антон и Павел Андреевич подняли на руках старого ученого, и он торопливо стал срисовывать в свою книжку черту за чертой со стены.
— Готово, — проговорил через несколько минут он.
Ивана Яковлевича бережно опустили на землю, он уселся около одной из колонн и погрузился в разбор письмен.
Антон стоял сложив руки, в благоговейном молчании; палеонтолог не сводили глаз с дивной заросли, хранившей драгоценнейшие в его глазах останки; Михаил Степанович и охотник заглядывали в новооткрытый проход.
Иван Яковлевич кончил свою работу и поднялся с земли; все поспешили к нему.
— «Близок Бог Аздомайя… бойся его!» — прочел старый ученый.
Глаза путешественников невольно обратились к отверстию, загадочно черневшему перед ними.
— Новая шарада! — проговорил Павел Андреевич.
Путешественники тихо вступили в проход один за другим. На бурых, истрескавшихся во всех направлениях стенах наряду с известными виднелись изображения каких-то неведомых чудовищных животных.
— Я думаю, мы на пути в капище! — сказал Иван Яковлевич. — Но что это за странные изображения?
Палеонтолог давно уже внимательно рассматривал их. Руки его дрожали.
— Что с вами? — спросил заметивший это Михаил Степанович.