— И прозовут тебя «Царевичем Кагенова посада», — хмыкнул я. — За что матушка твоя проест мне плешь. Ладно, не кручинься, придумаем чего-нибудь. На крайний случай за голубями и гонца послать можно.
Пиво я в этом мире, так уж получилось, еще ни разу не пробовал, так что к дегустации напитка приступил с опаской — наслышан был, еще до своей преждевременной кончины, о том, что средневековое и античное пиво, сваренное по аутентичным рецептам, выходило на вкус тем еще подарочком. Ан нет, действительно оказалось ничего так — немного густоватое, но зато со вкусным хлебным духом и небольшой кислинкой, как у щавеля. А уж судя по довольно расплывшимся в улыбках физиономиям Энгеля и Нварда, оно и вовсе не «ничего так», а «очень даже».
— Странный напиток. — прокомментировал Асир. — Даже не могу сказать, нравится он мне или нет.
— Мне — точно нет. — заявил Утмир. — Дедушка, можно мне лучше молока?
— Разумеется, можно. — сказал я. — Но — в следующей корчме.
Я повернулся к трактирщику и поманил его одной рукой, другой демонстрируя тощий потертый кошель, бывший у Лисапета еще до моего в его тело вселения.
— Ну что, — сказал владелец «Коровьей лепешки», подойдя к столу, — получше чем на вывеске написано?
— Милостивец, а мне-то откуда знать, если то, что у тебя на вывеске, я ни разу не ел? — ответил я. — Но, вообще-то, очень даже ничего. Сколько с нас?
— Полтора абаза. — ответил тот и, выдержав несколько секунд мой укоризненный взгляд, добавил: — Но вам, как святым людям, так уж и быть, скину половину бисти. И не надо на меня так смотреть, брат, пиво действительно очень дорогое и, заметь, не менее хорошее.
— Резонно. — вздохнул я, отсчитывая медяки. — Как звать-то тебя, почтенный? А то я что-то запамятовал поинтересоваться.
— Мароной нарекли. — ответил тот, сгребая монеты со столешницы.
— И, стало быть, ты собираешься завтра прийти на испытания царя в философы? — продолжил я.
— Ну а что же я, глупее утюга, такое зрелище пропускать? Рецепты его мне, к тому, любопытны очень даже.
— Я вот тоже думаю заглянуть, может и свидимся еще там. Ну, благослови Трое и Небесная Дюжина твой дом и твое дело, почтенный Марона. — я осенил трактирщика знаком Святой Троицы и двинулся на выход.
— Куда теперь, величество? — деловито поинтересовался пристроившийся рядом Тумил.
— Продолжаем операцию «Ход царем», — ответил я. — Поглядим, о чем толкуют в Нижнем городе.
Лицеприятное мнение трактирщика о столичном градоначальнике начало подтверждаться еще до того, как мы достигли стены — дома, чем ближе к вратам в Нижний город, тем становились крепче и основательнее, а на улицах даже появилась мостовая — деревянная, но все же. В закоулки мы, правда, не заходили — что-то не очень мое величество тянуло закончить жизнь в подворотне, да и вообще, не царское это дело, разбойников искушать.
То, что с криминалом в Аарте все нормально красноречиво подтвердили взгляды стражников на воротах, которыми они нас смерили — особенно Нварда. Он, конечно, парень еще шибко молодой, довольно стройный, но то, что все необходимые мышцы в нужном объеме у него имеются, это даже под мешковатой сутаной заметно, да и плечи у него… Хорошие такие плечи, широкие. Правда что ли за него внучку отдать? Правнуки красивыми должны получиться.
Впрочем, «бородатое право» тут сыграло нам на руку — неоткуда городской голытьбе взять такие роскошные косы, как у моей молодежи, — так что докапываться до нас с расспросами одноусые не стали, и мы спокойно проследовали дальше.
— Дедушка, вы снова собираетесь нас кормить? — спросил Асир, заметив что я вполне целенаправленно иду к виднеющейся в отдалении корчме. — Мы ведь только что перекусили.
— Ну, ты может и перекусил, а я, во-первых, не наелся, а во-вторых, считаю нужным проверить, как питаются мои подданные. Ну и послушать о чем они болтают в это время — тоже.
— Но мы ведь слушали в «Коровьей лепешке», — удивился Утмир.
— Верно. — кивнул я. — Что в головах у городской бедноты и жителей окрестностей Аарты мы себе уже примерно представляем. Теперь надо узнать, о чем думают те, кто позажиточнее.
— Ага. — серьёзно кивнул Тумил, и ткнул пальцем в вывеску, гласившую что заведение называется «Пьяный ёжик». — И место как нельзя более подходящее.
Уши мелкому засранцу драли мало…
Времени до заката оставалось еще вполне достаточно — никак не менее часа, — но народу в корчме собралось уже довольно изрядно, так что никакого особого фурора наше появление не вызвало, и единственным человеком, который вообще обратил на него внимание, оказалась дебелая деваха-подавальщица. Скользнув масляным взглядом по Энгелю и Нварду она поинтересовалась, чего мы изволим заказывать, кратко просветила по меню и винной карте и упорхнула за нашим заказом.