— Готов? — спросил я, остановившись рядом.
— Я поступлю по воле своего наставника. — тихо, опустив очи долу, ответил мальчик.
Ой, лисо…
— Хорошо. Мы с братом Шаптуром удостоверимся, что все готово должным образом, и начнем. — сказал я, и вошел в часовню.
Да так и ох… Ох, и удивился же я!
Рядом с парой положенных Ашавану послушников торчали еще четыре фигуры в сутанах, и со смутно знакомыми физиономиями.
— Оч-чень интересно. — прокомментировал я. — И как сие следует понимать?
— Сказано было, что если кто примет на себя знаки временного монаха, и расплетет косу до восхода следующего дня, тот совершит мерзость в глазах Троицы. — негромко ответил Асир.
— И где же ты таких познаний-то набрался? — усмехнулся я.
— У меня есть друг из Обители Святого солнца. — чуть улыбнулся наследник престола.
— Надеюсь ты не про того старого хрыча, который иногда носит на голове золотой обруч с зубцами. Он такое друджа лысого бы вспомнил. — оглядев молодых людей я убедился, что они готовы с царем спорить.
К тому же он — в смысле я, — тут находится в должности простого монаха, так что поприсутствовать на инициации товарища им вроде бы как сам Солнце велел, да и я, вроде как не против.
— Ну и как ты их решил к обряду приставить, преподобный? — спросил я Ашавана.
— Выдал свитки со «Славься», будут петь. — кисло отозвался жрец.
Не в восторге, видать, но спорить с царевичем, это как-то даже чревато. Он когда-то и царем станет.
— Ну и славно. Давайте приступим, пожалуй, произнес я, разворачиваясь.
Хорошо что петь будет не Тумил — ему уроки с Хрисом как-то слабо помогают.
— Пойдем. — я положил руку на плечо Тумила и с удивлением понял, что парня ощутимо колотит. — И не волнуйся, не на Черныша выходишь.
— Было бы там с ним из-за чего переживать… — чуть слышно буркнул парень, глубоко, как перед прыжком в воду, вздохнул, и сделал первый шаг вперед.
Двери часовни распахнулись и грянул удар гонга.
— Кто и для чего явился ко мне?! — дурным голосом взревел брат Шаптур, скрывший лицо под черной маской.
— Отойди, тьма! — громко ответил я, продолжая держать руку на плече Тумила. — Смиренный брат Прашнартра привел послушника Тумила к Солнцу, и нет больше твоей власти над его сердцем!
Монах отскочил в сторону со скорбными завываниями, а мы сделали новый шаг вперед.
А Тумил сделал свой шаг.
И ещё.
А потом выскочили друджи.
Иноки Ашавана, в дико разукрашенных масках, выпрыгнули размахивая кривыми ножами, и потребовали шкуру Тумила.
— Шкура его — пропитанная потом сутана, и большего вам не получить! — прокричал я, убирая руку с плеча отрока.
Завывая, якобы друджи раскромсали одежду на моём стремянном, оставив его лишь в набедренной повязке.
— Освобождён от старых грехов. — возгласил Ашавана, и окропил парня водой, настоянной на розовых листьях. — И пришел к нам, как посвященный брат!
Тумил упал на колени (под гимн «Славься» — молодежь старалась), и я опустился рядом.
Колени скрипнули, и мы с Шаптуром расчесали ему волосы золотым гребнем, а потом, под торжественные гимны, переплели ему косу, попрыскивая на неё розовой водой.
— Ныне ты выбираешь степень служения, и к утру должен мне сообщить, какое избрал. — произнес я.
Парень повернул лицо ко мне, прикрыл глаза на миг, и ответил:
— С позволения наставника, я бы хотел выбрать путь Рати.
Ах-ре-неть! Воин Веры Рати! Вот где он такое вычитал? Их у нас в стране уж под сотню лет не было!
Рати имеет очень много прав и очень много обязанностей. В зависимости от общепризнанной степени просветленности. Тумил до переплетения, так-то, на батальонного капеллана точно катит.
— Где ты решил принять служение, наставляемый?
— В Блистательных, если не запретит наставляющий. Капитан Латмур предложил мне это.
Пришибу Ржавого нафиг.
— Ну что же, коли таков твой выбор… — я поднялся и сделал знак парню последовать моему примеру. — …то у меня нет причин воспретить тебе этот путь служения. Да будет так, и приступим к процедуре облачения.
Молодняк, по знаку Ашавана, вновь затянул гимн, а успевшие избавится от масок служки, под моим и Шаптура присмотром, начали надевать на Тумила церемониальные одеяния — под все то же опрыскивание розовой водичкой.
Наконец и с этой процедурой было покончено (учитывая небольшой объем одеваемого ашшорским священством даже по наисамым торжественным случаям, нетрудно догадаться, что еще и довольно быстро покончено) и мы с теперь уже экс-послушником заняли места по обе стороны от алтаря.