В двух словах он повторил всё то же девочке, на этот раз на критском наречии и, оставив Яхмеса и маленькую амазонку исполнять порученное, поспешно вышел из хижины.
Глава 13
— Неужели это было так просто?
В недоумении и изумлении Ахилл оглядывался вокруг себя, переставая понимать, что происходит.
Просторный двор крепости, сплошь покрытый мёртвыми телами, вытаращенные, полные дикого ужаса и с этим ужасом в зрачках угасшие глаза, и дальше снова — тела, тела, тела...
По сути, это была самая короткая в его жизни битва. Он впервые дрался с таким неимоверным количеством врагов в таком узком, замкнутом пространстве, где, казалось, нельзя было уйти от их натиска со всех сторон, но вышло так, что они лишь какие-то мгновения нападали, потом беспорядочно защищались, а после в смятении бежали от него, давя друг друга, сшибаясь и сталкиваясь, ибо им некуда было бежать...
Да, он на это и рассчитывал. Он так и думал, он верил в то, что, увидав чудовищного ящера, ливийцы растеряются и не сумеют слаженно нападать и дружно обороняться.
Но это сумасшедшее, ни с чем не сравнимое зрелище всеобщего, всепоглощающего, сшибающего с ног ужаса, это дикое бегство, это отчаяние, — такого герой не предполагал, он всегда думал, что дикари в схватке даже более отважны, нежели воины великих стран.
Разглядывая мёртвые тела, Ахилл с недоумением и почти со страхом понимал, что некоторые погибли не от его неотвратимых ударов и не от стрел, которые успела выпустить из полуоткрытой наста ящера спрятавшаяся в его башке Авлона, не менее полусотни храбрых мятежников умерли просто-напросто от страха... Герою говорили, что такое случалось с его врагами и прежде, но он не верил в это. Мужчина, погибший от испуга?! И вот он видел: это не выдумка — от страха действительно можно умереть!
За небольшими воротами с северной стороны крепости, там, где её стены примыкали к горной цени, отделённые глубоким ущельем, проходила узкая трона, и часть ливийцев кинулась туда, ища спасения от чудовища, когда оно, ударом неимоверной силы выбив южные ворота, ворвалось во двор крепости. Они бежали сломя голову и срывались с тропы, обезумев, не сознавая, что бегут от одной смерти к другой...
— Похоже, здесь никого нет, Ахилл! — раздался рядом с героем голос Яхмеса. — Я осмотрел все постройки — везде пусто. Твоего брата нет в крепости, да, похоже, и не было: до нашего появления тут не было битвы, во всяком случае, в ближайшие двое-трое суток — это видно хотя бы по оружию ливийцев. Или египетское войско сюда ещё не дошло, или его истребили до того, как оно подошло к крепости.
Расстегнув застёжки, Ахилл выбрался из шкуры ящера и уже сам, неторопливо и спокойно, обошёл весь внутренний двор крепости и обследовал все помещения возведённых во дворе построек. Да, они были пусты — там не было никого, ни живого, ни мёртвого.
— Что всё это значит? — глухо проговорил троянец, ещё раз обводя взглядом груды устилавших двор тел. — Для чего, спрашивается, я устроил эту бойню, если в ней не было никакого прока?
— Так или иначе, — заметил Яхмес, — эти мятежники напали бы на египтян, а значит, и на твоего брата. У тебя не было выбора. Но, клянусь Изидой, даже с крепостной стены страшно было смотреть, как ты бушевал среди них, как знойный вихрь среди колосьев проса...
Авлона, давно спрыгнувшая с плеч героя, так легко и неслышно, что он даже не заметил этого, тоже обошла всю крепость вдоль и поперёк, всюду осмотрела землю и стены и уверенно заявила, что в ближайшее время здесь не содержали пленных.
— Как ты это определила? — спросил Ахилл, зная, что девочка действительно может узнать по еле уловимым следам всё, что угодно.
— Но ты же и сам видел! — ответила лазутчица амазонок. — Запоры у большинства помещений никудышные, да и двери не так уж прочны. Если держать здесь в плену такого богатыря, как твой брат Гектор, надо его к чему-то привязать или приковать. Столбов внутри крепостного двора нет, и всего в трёх помещениях есть в стенах железные кольца — для привязи лошадей или верблюдов. Ну вот... И все кольца покрыты пылью и даже ржавчиной! К ним никого не привязывали, по крайней мере недавно. Ну и ещё: запасное оружие у этих дикарей валялось где попало и как попало, а если бы в крепости был такой опасный пленник, а может быть, и ещё кто-то из египетского войска, то уж ливийцы, какие они ни тупые, прибрали бы подальше мечи и ножи — всякое ведь бывает... Но прочные сети и верёвки у них заготовлены и сложены были вблизи ворот — наверное, они в самом деле думали, что будут брать пленных. Может, кто-то предупредил Гектора?