— Значит, я не опоздал, — ухмыльнулся Икарий, глядя на них сверху вниз и с удовлетворением отмечая, что Эперит стоит на коленях, а Одиссей над ним с мечом в руке. — Я не был уверен, что ты его не отпустишь, Одиссей.
— Тебе следует больше верить человеку, если он дает слово, — ответил итакиец.
— Верить тебе? А как ты думаешь, зачем я здесь? Теперь давайте приступать к делу.
Эперит сплюнул кровью в пыль — туда, где стоял конь. Но Одиссей успокаивающе положил руку ему на плечо.
— Успокойся, мой друг! По крайней мере, попытайся умереть с честью, — сказал он и встал перед Эперитом, повернувшись спиной к Икарию. Затем добавил шепотом:
— Ты всегда говорил мне, что умеешь хорошо ездить на лошади. Теперь тебе предоставляется шанс мне это показать. Понял?
Юноша кивнул и опустил голову. Он услышал, как жеребец переступает с ноги на ногу, поскольку Икарий пытался выбрать наиболее удачную точку обзора. Сам Эперит судорожно планировал свои действия. Он поднялся на одно колено, готовясь прыгнуть. Затем Одиссей выпрямился в полный рост и занес меч над его головой.
В следующую секунду Эперит подпрыгнул вверх и оттолкнул Одиссея плечом. Царевич преднамеренно врезался в Пейсандра, и они на пару упали наземь. Глаза Икария округлились, когда Эперит понесся к нему, но действовал царь слишком медленно. Когда он пытался развернуть коня, молодой воин ухватил его за каблук и со всей силы подтолкнул вверх. Соправитель упал на влажную землю, размахивая руками и ногами, а юноша умело запрыгнул на спину животного. Жеребец продолжал разворачиваться и громко фыркал в замешательстве, но новый наездник быстро схватился за вожжи и успокоил коня, положив руку на шею.
Мгновение он испытывал искушение пустить жеребца на распростертое тело перед ним, но это желание быстро прошло, когда Эперит увидел ужас в глазах Икария. Вместо этого он повернул коня к мосту и дороге, которая вела к горной цепи Тайгет.
— Прощай, Одиссей! — крикнул его воин. — Я снова найду тебя после замужества Елены. А пока удостоверься, что выберешь нужную дочь Лакедемона для того, чтобы воры оставили твой дом.
После этого Эперит погнал коня из сада и на дорогу, а там пустил галопом к горам. Он знал, что его место — рядом с Одиссеем, поэтому придется спрятаться в предгорьях, пока итакийцы не отправятся домой.
Новость о побеге Эперита вызвала гнев и ярость среди претендентов на руку Елены и людей из их свиты, хотя итакийцы и некоторые другие воины испытали облегчение, поскольку жестокий приговор не привели в исполнение. Несколько конных воинов отправили искать беглеца, но никто не смог его найти, хотя этого страшно хотел Икарий. И поиски вскоре прекратили. Пир в тот вечер проходил тихо, атмосфера была мрачной из-за событий, разыгравшихся днем. Наконец Тиндарей больше не мог выдерживать это мрачное настроение в большом зале, он пригласил Одиссея прогуляться с ним в саду.
— Может, это и не идеальное время, Одиссей, для решения вопроса. Но мне нужно знать ответ, — заговорил Тиндарей, обнимая Одиссея за плечи широкой рукой и отводя к той самой скамье, на которой царевич несколько недель назад сидел с Пенелопой. — Между нами остается нерешенным один маленький вопрос. Моя дочь ждет твоего ответа.
— Тиндарей, все эти месяцы ты для меня был, как отец, — сказал Одиссей. — На самом деле не только для меня, но и для всех претендентов. Ты кормил нас лучшей едой, подавал лучшие вина, обеспечивал нас постелью и безопасным проживанием под твоей крышей. Ни один хозяин не мог быть добрее, и ничто не доставило бы мне больше радости, чем стать твоим зятем.
Его слова порадовали царя, которого несколько забавлял интерес дочери к итакийцу. Однако он хотел сделать ее счастливой и был готов ради нее нарушить свое соглашение с Агамемноном. Царь Микен испытает разочарование, а возможно и разозлится, если не Менелая выберут для Елены. Тем более, что военный совет уже потерпел провал. Но Тиндарей уже устал от его военных хитростей и хотел положить конец постоянным и дорого обходящимся пирам.
— Однако события прошлой ночи и сегодняшнего дня изменили ситуацию, — добавил Одиссей. — Я не могу жениться на Елене.
— Но почему? — спросил Тиндарей. Он явно был удивлен и оскорблен.
— Мой долг — жениться на Пенелопе.
— Ты готов отказаться от величайшего приза в Греции ради… моей племянницы?
Одиссей пожал плечами, словно сравнение женщин не имело значения.