Солнце превратило Шунталу в безжизненный край, океан песка. Вместе с тем, оно не позволяет чужакам углубиться в пустыню, поэтому солнечные эльфы надёжно защищены от вторжений. Тёмные и светлые собратья, равно орки, люди и зверолюды не переходят границу без крайней необходимости. Свирепствующие над Шунталой астральные бури закрывают страну от взоров большинства бессмертных, выследить здесь кого-либо задача невыполнимая. Казалось бы, идеальное укрытие для Смуглянки, ан нет. Высокорожденные осведомлены о семье её покойной матушки и, появись сведения об Авариэль, немедленно вышлют за ней отряд. Проводника храмовникам любезно выделят хозяева города, дом Латахинэ. Итог – оазис родственников разрушен, Смуглянке нужно бежать. Вне оазисов, принадлежащих семействам солнечных эльфов, не выжить.
В Шунтале, посреди песков, стоит одинокая скала, называемая Чёрным, или Обгоревшим, Обелиском. Пафосное, избитое название, зато верное. Камень, из которого вытесан этот памятник полузабытой цивилизации, абсолютно чёрный. Проводимый возле него специальный ритуал пробивает щит из астральных бурь и позволяет связаться с Проклятыми, если в Ластириосе не сработает условный «пропуск», выданный лидером боевых магов.
– Мать моя Гидра, а отец Дагон! – выпалила Лилиана, остановившись на гребне холма.
Поравнявшись с сестрёнкой, я хмыкнул. Под нами в тени притаилась крохотная деревушка. У лачуг чистили и раскладывали сохнуть рыбу дети, костлявые женщины носили на головах корзины со свежим уловом и складывали их рядами у приземистых животных. Приглядевшись, я признал неказистых мохнатых лошадок.
– Аранаи? – уточнил я у Юнии. Дриада кивнула.
В центре деревни высилось массивное сооружение из костей и ракушек, скрепленных раствором. Многоголовая гидра, божество морлоков, обложили свежей рыбой и вскрытыми крабами, длинные шеи обвили гирлянды водорослей, ожерелья из кусочков разноцветного стекла и жемчужин.
– Не знал, что эльфы поклоняются богам морского народа. Думал, ангелианская религия запрещает почитать кого-то кроме ангелов.
– Нечистые, что с них взять, – вздохнула Юния. – Не путайте с носителями чистой крови, повелитель.
– Чистые, надо полагать, эльфы, а нечистые полукровки, верно?
– Не совсем полукровки. В жилах нечистых течёт смесь крови эльфов и других рас – людей, орков. Говорят, обитатели побережья смешали в незапамятные времена свою кровь с кровью обитателей морских глубин. По-моему, глядя на нашего проводника, в это легко поверить. У него рыбьи глаза и большой рот, от эльфов лишь острые уши, и те изломанные, словно орочьи. Простите за болтливость, повелитель.
– Прощаю. А те парни в белом кто такие?
К деревушке подъезжала группа разумных на массивных скакунах, совмещающих черты лошадей и безгорбых верблюдов. Десяток всадников, вооружённых длинными тонкими копьями, две крытые повозки. Впереди колонны на ездовом скорпионе красовался смуглолицый мужчина в белоснежном, скреплённом золотым украшением тюрбане. Сразу за щеголем всадник с небольшим знаменем. Торговый караван? Купцы мне и нужны. Никто лучше них не расскажет последние новости. По пустыне ходят, как правило, те, кто направляется либо в королевство высших эльфов, либо в Логар и царства зверолюдов. Дирижаблем перевозить товар дороже, нежели идти по пустыне – воздушным судам, чтобы попасть в тот же Логар, требуется пересечь горы севернее Эладарна, восток империи, Абаримскую Лигу. Проще заплатить солнечным эльфам за охрану, проводника и припасы. Плюс, в оазисах, бывает, продают за бесценок артефакты полузабытого магократического царства, когда-то располагавшегося на месте пустыни. Воздушные суда над Шунталой не ходят из-за астральных бурь, мешающих навигации.
– Не знаю, повелитель, – вглядевшись во всадников, призналась дриада. – На скорпе солнечный эльф, возглавляющий отряд.
– Ну, пошли тогда выясним, заодно познакомимся. Мне зверюги тех ребят по душе, не то, что карлики из деревни.
– Боевые аранаи, повелитель. Всадники – воины.
– Поэтому не жду от них ничего хорошего, надеясь на конструктивный диалог.
Заметившие нас деревенские зашевелились. Детвора бросила занятия и рассеялась по лачугам, на улице остались несколько женщин. Две вышли встречать всадников, одна встала лицом к нам на противоположном краю селения.
Бросая косые взгляды на наш маленький отряд, прискакавшие всадники заговорили с рыбачками короткими, рублеными фразами. Догадаться нетрудно, о чём речь. Спрашивают о нас.