– Вы не расслышали? Они не продаются! Ни все, ни по отдельности! Хотите Дочерей Леса – плывите в Эладарн и выпрашивайте у высших эльфов. Как доступнее-то объяснить?!
Лицо солнечника закаменело, губы сжались в линию. Обиделся. А нечего донимать. Хотя я и не прочь посидеть в библиотеке над манускриптами, повествующими о магии Калорского царства. Авось, наткнулся бы на что-то полезное.
– Оставим пустой разговор, – выдохнув, произнёс налоговик. Морщины на его высоком лбу разгладились, видимо, успокоился. Жаль, я в глубине души надеялся на дуэль. Солнечник умнее, чем предполагалось. Оно вроде к лучшему, а вроде и нет. Не зря же об эльфийском коварстве слагают песни.
Я дописал перечень предметов и отдал лист бумаги налоговику. О свойствах Маркарта ни полслова, указал, мол, зачарованное на прочность оружие, и точка. Во лжи меня не уличить, мою ментальную защиту не взломать и магистру разумнику, архимагов же магии разума у Латахинэ никогда не водилось.
Далее последовали формальные вопросы – зачем прибыл в Шунталу, род деятельности, сколько дней намерен пробыть. Налоговик спрашивал, параллельно читая список ценностей и проверяя выложенное на стол снаряжение.
– Знак чужеземного торговца обойдётся вам в тридцать золотых империалов, – закончив, он расписался под перечнем. – Либо двадцать пять эладарнских единорогов.
– Я не собираюсь торговать в Шунтале, оружие и магические предметы у меня для личного пользования.
– Чужеземцы, посещающие Шунталу, делятся на два типа. Одни – торговцы, приходящие с караванами, дабы задёшево приобрести уникальные артефакты эпохи Калорского царства, услуги жителей пустыни, рабов, драгоценности, знания, новые впечатления. Не обязательно они называют себя купцами. Мы не препятствуем им, даже поощряем, ведь они приносят доход казне. Другие притворяются законопослушными, странствуют по Шунтале, желая того же, что и первые, бесплатно. Они грабят мою страну, а за грабёж у нас положена смерть через сжигание. К какому типу относите себя вы?
Слитным движением всадники направили на нас копья, скорп возбуждённо зашевелил жвалами. Дриады и волки отреагировали мгновенно. Девчонки заслонили сестрёнку, оттеснили назад, выращивая на предплечьях острые шипы, похожие на кинжалы. Волки, зарычав, припали к земле и выпрыгнули вперёд. Я жестом остановил рванувшихся в бой дриад.
– Нам убить их позже, повелитель? – прошипела Камилла.
– Атакуют – убей. Господин Гелир, мои девочки отличаются от Дочерей Леса, сопровождающих знатных эльфов. Моих создавали воительницами, а не служанками. Они сильнее, быстрее и выносливее любой дриады, виденной вами ранее. Создатели одарили их навыками владения магией природы. Признаться, сомневаюсь, что ваши воины одолеют их. Да и я освоил парочку боевых заклятий. Полагаете, нам стоит ссориться по пустякам?
Ноздри эльфа гневно раздувались, глаза метали молнии, на скулах заиграли желваки. Храбрый. На нём зачарованная кольчуга под бурнусом, амулет на шее защищает от ментальной атаки, магические перстни на пальцах. Фонит парень в астрале будь здоров. И сам он не промах, махать мечом за сотни лет научился всяко ловчее всадников его отряда. В яркой, алого цвета ауре отчётливо читается сродство со стихией огня. Пиромант, значит. Не магистр по уровню, просто опытный боевой маг – в пустыне, по рассказам Смуглянки, других не бывает. Опасности особой не представляет, я с ним покончу секунд за пять. А вот что он успеет натворить за те мгновения, неизвестно. Если девчонки пострадают, я себе не прощу.
– Отвечая на ваш вопрос, господин Гелир, скажу так. Я отношу себя к торговцам. И готов заплатить, дабы не уподобляться грабителям вашей замечательной страны.
Я аккуратно, не спеша достал из-за пазухи набитый серебром кошелёк. Тридцать империалов! Почти все мои запасы, останется разве что горсть медяков. С другой стороны, у меня полный комплект боевых зелий и эликсиров, которые с руками оторвут в городе.
– Из какого порта в Эладарне вы отплыли? Как назывался корабль, что перевозил? Где затонул?
Не налоговик – дознаватель. Допрос длился, впрочем, недолго. Пригодились знания, почерпнутые из бесед со Смуглянкой и книг имперских географов, прочитанных в доме Гварда на заре нашего с сестрёнкой пребывания в Трёхлунье. Если я в чём ошибся, виду хитрый солнечник не подал, сохраняя неизменно деловое выражение физиономии.