- Приготовились! - прокричал стрелкам Саляев, привстав на колено, и снова поднёс к лицу бинокль. - Наши первые цели - офицеры, знаменосцы! Беречь патроны!
Наконец, пение смолкло и вражеские пехотинцы - одетые в красные кафтаны, которые позже станут отличительной чертой английских войск, с рёвом бросились в пролом. Ирландцы принялись стрелять из мушкетов и немногочисленных пушек, англичане падали на каменистую землю десятками, но атака продолжалась. Видимо, сегодня Кромвель решил во что бы то ни стало взять город. После первой волны штурмующих показалось вторая - мушкетёры в широкополых шляпах и войлочных колпаках, а также доспешные пикинёры, теряя товарищей, устремились к пролому в стене. Большой отряд 'железнобокой' кавалерии Кромвеля, числом в семь-восемь сотен, находясь в полной готовности, ожидал исхода атаки. Как только пехота войдёт в город, свяжет боем защитников и откроет ворота, настанет час кавалерии, которая стальной волной прокатится по улицам, уничтожая всё на своём пути.
Ирландцы защищались с отчаяньем и отвагой. Они знали, какая судьба ожидает их в случае поражения - весть о бойне в Дрогеде облетела весь остров, заставляя сердца его обитателей сжиматься от гнева. Защищавшиеся стреляли не переставая, но краснокафтанники уже прорывались за стену, оказываясь перед баррикадами, с которых на них извергались картечь, а также двойные, скреплённые цепью ядра, которые прорубали целые просеки среди густой толпы нападавших. Началось форменное избиение английской пехоты. Ирландские мушкетёры, выстрелив, тут же уступали место на баррикаде своему товарищу, а сами спешно перезаряжали оружие. Таким образом обеспечивалась непрерывность стрельбы. Англичане, истово выкрикивая строчки из псалмов и то же время самые грязные ругательства, несмотря на свою отчаянную храбрость и упорство ничего не могли поделать, попав в западню, устроенную им Хью О'Нилом. Все их попытки достать врага кончались только тем, что они устилали землю своими окровавленными телами. В конце концов англичане дрогнули и бросились обратно, затаптывая в образовавшейся сутолоке своих раненых товарищей. Стоял неимоверный шум, в котором смешалось всё - и пушечный рык, и мушкетная пальба, и вопли раненых, и торжествующий ор ирландцев. Парламентские пехотинцы огрызались - с баррикад то и дело падали защитники крепости, но их место тотчас же занимали другие, а оружие погибших подбирали горожане. О'Нил заранее выделил команды из клонмельцев, для того, чтобы те помогали солдатам - заряжали и чистили мушкеты, оттаскивали раненых или заменяли собой погибших воинов. Казалось, Чёрный Хью и на этот раз сможет отразить натиск солдат Кромвеля, который уже второй месяц безрезультатно осаждал город. Это не могло длится слишком долго - вскоре генерал-лейтенанту всё же придётся снять осаду, так как среди его воинов с каждым днём было больше больных, а снабжение армии за счёт близлежащих поселений вызывало всё большие затруднения. Кроме того, неотложные дела снова звали его обратно в Англию. Уже в январе Оливер узнал, что он нужен дома, а в апреле он получил приказ Парламента о возвращении в Англию. Над его страной нависла угроза шотландского вторжения под знаменем Карла Второго, сына казнённого короля, и только он, Оливер Кромвель, мог железной рукой усмирить горцев и завоевать их дикие земли. Из Бристоля за командующим был послан корабль, оставалось лишь взять этот чёртов Клонмель и, оставив командование армией Айртону, вернуться домой!
- Что же творится там, за стеной?! - Генри Айртон, зять Кромвеля, беззаветно ему преданный, подскакал на вороном жеребце к недвижно сидящему в седле Оливеру.