В этот момент вождь вспомнил, что вражда с утарпа Онибиси началась с того дня, как воины Камокутаина на пиру убили человека Онибиси и за это преступление не только не принесли дары, но и не выразили свою печаль. Вспомнил, на мгновение потупив взор - но промолчал.
- И что? - не утерпел амурец.
- Хех! - почесал густую бороду эдзосец. - Люди из Сямоти[14] прислали нам приглашение приехать к ним на примирение между нашими родами.
- И что же?
- Я же тут сейчас, а не в окрестностях Матомая! - рассмеялся Сагусаин, положив руку на плечо собеседника. - Нету у меня ничего, чтобы связывало меня с сисам[15], а им нужно, чтобы наша с Онибиси вражда не мешала им добывать золото из реки Сибуцари.
Дежнёв, слушая до поры разговор двух айну, нетерпеливо прервал его, оглянувшись на звук застучавших топоров:
- Роман, спроси, сколько у него есть воинов и сколько японцев в Матомае и ещё, пусть расскажет, где японцы стоят на Эдзо да сколько их и есть ли служащие им айны... Поспрошай крепко да запиши на карту, а потом мне всё растолкуешь хорошенько и думать будем.
К вечеру амурец вернулся к полковнику с обильно расписанной пометками картой южного Эдзо. Семён Иванович тут же расстелил лист бумаги на пустом ящике из-под винтовок, что служил сейчас столом, а один из офицеров штаба батальона поднёс фонарь, подвесив его под низким потолком айнского дома. Теперь Сагусаин не подвёл - все военные и торговые посты японцев, о коих он знал, были нанесены на карту более-менее точно. Дежнёв поначалу хотел размяться на небольших факториях неприятеля, а уж потом подступаться к Матомаю и Усукэси - крупным поселениям захватчиков, где имелись укрепления и большое количество воинов. Семён Иванович с интересом осматривал карту и уже прикидывал маршруты первого похода.
- А ещё вождь поведал мне, будто на севере Эдзо стоит крепостица русов. Корабль ихней о камни разбило, зимовать будут, - проговорил вдруг Рамантэ.
- Ишь ты, - присвистнул кто-то. - Может, 'Дельфин' отправить, разведать, что да как?
- Можно, - кивнув, пробурчал озадаченный полковник. - Заодно вызнаем, откуда плыли и куда прежде путь держали. Надо поговорить с Чуниным. А пока...
- Вот, атам... То есть полковник, - Максим Телицын, бывший берёзовский казак, а теперь начальник одного из сунгарийских казачьих отрядов, указал пальцем на ближнюю к Отару японскую факторию. - Может сюды наведаемся для начала? А там и до следующего местечка недалече.
- Верно, Максим, - снова согласился Дежнёв. - Надобно с людишками Сагусаина сработаться, иначе смех один будет - как нонче видал ли? Спать улёгся посреди строя! Где такое видано?! А ежели он в бою уляжется?
В тростниковом домишке, откуда из-под приподнятой циновки на входе лился непривычно яркий свет, раздался вдруг взрыв хохота. Собравшиеся в нём на военный совет ангарцы теперь немного расслабились и, принявшись за полюбившийся им горячий чай, припоминали какой-нибудь казус, случившийся недавно, после чего следовал очередной взрыв смеха. Вспомнили и Василия Бугра, едва не сцепившегося с самим Сагусаином из-за лодки, отчего тот раскраснелся, и вяло поругивался с товарищами, поясняя им - мол, неча хватать чужое, коли дозволенья не дадено. На том вскорости совет и кончился.
Несколько последующих дней прошли в попытках хоть как-то наладить взаимодействие батальона с эдзосцами - давалось оное с великим трудом. Как объяснял Рамантэ, каждый отряд, представлявший какое-либо племя, привыкшее решать вопросы самостоятельно и только своими силами, так же норовит действовать сам по себе.
- Чтобы заставить айну действовать сообща, - усмехнулся Рамантэ, одним из вечеров обсуждая день прошедший, - нужна сильная личность, военные победы и добыча.
- Значит, будем помогать Сагусаину стать таковым, - рассудил Дежнёв. - Нет иных вождей на юге Эдзо, что союзны нам.
Наконец, вскоре все приготовления к зимовке были закончены, а корабли, кроме флейта, ушедшего на северо-восток острова, встали на долгую стоянку в гавани. В лагере были устроены склады, поставлены избы и тёплые полуземлянки с печками. Небольшой табун лошадей набрался сил, отъевшись на обильном корму местных лугов. Когда же сводные отряды ангарцев и эдзосцев приготовились к первым атакам на японские торговые фактории, совершенно нежданным стало появление гонца из Матомая, пойманного амурскими айну, стоявшими в карауле на заросшем вековым лесом перевале, что вёл в долину Отару. По словам прибывшего, выходило, что войско клана Мацумаэ ушло на север, оставив в крепости около лишь пяти десятков воинов и множество вооружённых торговцев и их слуг.