Граф де Грильон шел, позвякивая шпорами, по грандиозной Лестнице послов королевского дворца. Громадный вестибюль, отделанный великолепным разноцветным мрамором из карьеров Ранса, Кампаны и Лангедока, был призван подавить своим величием дипломатов других государств подобно тому, как готический собор внушает безотчетное благоговение вошедшим в него прихожанам. Поднимаясь по ступеням, залитым светом, послы и прочие визитеры лицезрели вначале установленный в нише бюст его величества, пронзительно-белым пятном выделяющийся на этом цветастом фоне. Затем они следовали мимо фресок, воспевающих блистательные военные победы монарха, постепенно приближаясь к перекрывающему свод стеклянному куполу, как бы совершая восхождение к символу, с которым отождествлял себя хозяин дворца, - солнцу.
Аудиенция у короля не сулила ничего хорошего. Неужели он что-то пронюхал? Ведь они с герцогиней были так осторожны!
Обер-церемониймейстер барон Сенто провел графа через задние комнаты в приемную, используемую для встреч в узком кругу, названную благодаря своему основному назначению «Кабинетом париков».
Людовик XIV, одетый в золотисто-коричневый кафтан, украшенный изящной золотой вышивкой, восседал на кресле. Король-солнце был уже немолод, его некогда красивое лицо покрывала густая сеть морщин. В последнее время Людовик быстро уставал и часто раздражался. Его величество по-прежнему любил хорошую шутку, только вот шутить с ним отваживались теперь очень немногие.
Придворные побаивались перепадов настроения короля и предпочитали устраивать дела через его внебрачных детей, которым слабеющий монарх безмерно потакал. Но самым надежным считалось покровительство теперешней фаворитки его величества, маркизы де Ментенон. Даже министры чаще всего предварительно согласовывали с ней свои действия. Хотя маркиза не участвовала в заседаниях Государственного совета, большая часть текущей работы велась в ее покоях под ненавязчивым, но неусыпным контролем.
Возвышение нынешней царицы Версаля не было стремительным, поначалу король ее вообще терпеть не мог. Госпожа де Ментенон, тогда еще мадам Скаррон, служила у предыдущей фаворитки, маркизы де Монтеспан, гувернанткой побочных детей его величества. Когда отпрысков вывозили на воды, воспитательница регулярно присылала подробные отчеты о поездках. Читая эти послания, Людовик мало-помалу изменил свое отношение к гувернантке. Письма были замечательными: мадам Скаррон немало почерпнула у своего покойного мужа, известного литератора, в доме которого часто бывали лучшие умы того времени. Поль Скаррон был прикован к креслу ревматизмом (хотя некоторые судачили, что виной всему - перенесенная в молодости дурная болезнь), но не потерял своей потрясающей жизнерадостности. А его жена стала хозяйкой модного интеллектуального салона. Репутацию будущая фаворитка имела безупречную, несмотря на близкую дружбу со знаменитой куртизанкой Нинон де Ланкло.
Постепенно король сблизился с воспитательницей и вскоре не мог без нее обходиться. Маркиза де Монтеспан пребывала в бешенстве: соперница сильно уступала ей в происхождении, имела вполне заурядную внешность, и к тому же - о, боже! - была на шесть лет старше. Недаром в европейских салонах болтали: «Французский король - противоположность другим государям: у него молодые министры и старая любовница». И что самое обидное - ведь она сама, своими собственными руками вознесла эту безродную выскочку, дочь убийцы, появившуюся на свет в тюрьме! Почему не сгинула мерзавка навсегда в суровой крепости Ньора, почему не выбросили ее за борт, уже признав умершей, на пути к Антильским островам?!
Красавица экс-фаворитка устраивала Людовику дикие сцены ревности, тем самым окончательно отдаляя его от себя. Дряхлеющий король бурным увлечениям молодости предпочитал спокойные отношения; и госпожа де Ментенон, обладая ровным характером, большим тактом и отменной рассудительностью, прочно заняла место в его сердце. Она добилась даже тайного бракосочетания с королем, чего не удавалось ранее ни одной другой пассии. Более того, Людовик, всю жизнь на дух не переносивший вмешательства женщин в политику, советовался теперь с де Ментенон по любому вопросу.