Именно так всё с папой и происходило…
К тому же то, что лежит сейчас у его ног, — не человек. И никогда не было человеком. Люди чуть по-другому устроены.
А ведь вокруг есть другие не-люди. И много…
— Коряга? — неожиданно говорит вслух папа, вспомнив что-то, выуженное из памяти мертвеца. Тогда ещё живого мертвеца… — Коряга… Мерзкое имя…
С этим мерзким именем на устах папа улыбается.
Улыбка страшная.
Он не должен убивать.
У него есть дом. У него есть жена. У него — и это главное — есть сын. Он не должен убивать людей. И он не будет. Людей — не будет.
Да! Всё так и было. Всё так и есть.
Бродят, бродят по земле не-люди…
И люди…
Вопрос в другом: в грани. В грани меж ними. Спорный вопрос.
Но одно бесспорно: пьяница всегда найдёт причину и повод выпить.
А убийца — убить.
Потом папа вспомнил, как его звали. Звали очень давно, и наречённое имя это было важнее и данного при рождении, и записанного в паспорте… Папу звали — Царь Мёртвых…
— Да-а-а… Хреновый у тебя видок… Надо срочно выправлять положение… Будь другом, достань из холодильника пару пива… Я сейчас закончу…
Ваня делает вид, что увлечённо стучит по клавиатуре компьютера (на деле не загруженного). Сам наблюдает за уныло потянувшимся на кухню Полухиным. Славка исчезает из прямой видимости, но в прихожей — большое зеркало…
Та-ак….
А ведь не для вида туда пошёл…. Изучает нутро холодильника заторможенно, но старательно… Пиво ищет. Которого там нет.
Накрылся сюжет для фантастического романа.
Так что всё твоё, целиком и полностью… Сам владей и сам всё расхлёбывай.
Дальнейший разговор не получается. Ваня не может сейчас тащить на себе ещё и комплексы, проблемы и заскоки дружка… Скоренько успокаивает шаблонными фразами о нервах, о сорвавшемся очке…
И выпроваживает.
У него ещё есть дела… У него сегодня свидание.
Любовное.
Как бы…
Холёные пальцы брезгливо отталкивают рентгеновский снимок. Он скользит по полировке стола.
— Я не знаю и не хочу знать, как вы это сделали. Механика дешёвых фокусов меня не интересует. Хотя могу догадываться — слепили из дентина фальшивый премоляр[3] с лишним корневым каналом, заполненным чем-то рентгено-контрастным… Не важно. Мне любопытна цель этой… Даже не знаю, как назвать…
— Но, Валентин Степанович…
— Не надо, Наташа! Слушать все эти бредни по второму разу не слишком увлекательно. Мне кажется, что вы не совсем верно оценили ситуацию. Да, я интересуюсь паранормальными явлениями. Да, нам сокращают штаты и из трёх интернов в поликлинике должен остаться один… Но если вы пытаетесь решить свои проблемы таким способом — вы сошли с ума…
Наташа Булатова и сама так думала…
Глава 10
— Ты опять пил… — Голос женщины негромкий, бесцветный. В нём почти нет эмоций, кроме одной — страха. Но страх — такой, что криком его не выразить. Страх, от которого немеют.
А ещё — обречённость.
Он разворачивается и уходит.
Одни говорят, что во многой мудрости есть много печали. Другие попроще: меньше знаешь — крепче спишь. И то, и другое верно, и Ваня убедился в том сполна. На любовном свидании. На любовном. Как бы…
Тамару он не любил.
Хотя надеялся — может, и перерастёт эта постельная дружба в нечто большее. Да и пора, двадцать восемь лет, время задуматься о семье и детях. Недаром старики говорили: стерпится-слюбится. А тут и терпеть не надо, нормальная девчонка, они отлично проводят время…
(Будем реалистами. Юношей бледным со взором горящим Ваня не был. Не пришла пока Любовь — увы! — но не загибаться же по этому поводу от спермотоксикоза…)
Был и ещё один нюанс.
Производственный.
Вице-директору филиала крупной компании не положено в двадцать восемь лет ходить холостым. Особенно если корни компании — на пропитанном традициями и туманами Альбионе. Незачем подавать поводы к подозрениям в беспорядочных связях или, того хуже, в не туда, куда надо, направленной ориентации.
Допустимый минимум — невеста. Обручённая невеста. Таковой Тамара и числилась — палец на Ваниной левой руке уже четыре месяца давило кольцо. И Тамара ненавязчиво и расчётливо вела дело к тому, чтобы со временем переместить его на правую…
3
Премоляр на языке стоматологов — четвёртый зуб человеческой челюсти, следующий за клыком. Пятый, кстати, тоже премоляр — но к делу это не относится.