Выбрать главу

Брикнер А. Г. (1). Т. 1. C.341-342

Трудно определить время окончания занятий верховного суда, ибо много лиц участвующих в заговоре должны ещё быть привезены сюда. Князь Львов, однажды уже арестованный и выпущенный на свободу, снова арестован и признан виновным. Говорят также, что фельдмаршала Шереметева подозревают в участии в этом деле, и что его скоро привезут сюда. Очевидно, что заговор этот весьма обширен и что результат следствия и суда будет кровавый.

Известия голландского резидента де-Биэ. С. 324

Что должен был чувствовать Пётр, со всяким новым показанием удостоверяясь, что никто, даже из самых близких, ему вполне не сочувствует; что никому из самых преданных он верить не может; что он один-одинёхонек; что всё огромное здание, им с таким трудом, успехом и счастьем воздвигнутое, может рухнуть в первую минуту после его смерти и задавить всех остальных делателей; что ненавистный сын, где бы ни остался, в тюрьме или келье, сделается, наверное, его победителем, и всего египетского его делания как будто и не бывало. О, верно, в эти минуты Пётр чувствовал такую муку, какой не испытывали, может быть, сами жертвы его, жжённые в то время на тихом огне или вздёрганные на дыбу!

Погодин М.П. (1). С. 453

По тому же делу государь говорил: «Страдаю, а всё за Отечество! Желаю ему полезное, но враги демонские пакости деют. Труден разбор невинности моей тому, кому дело сие неведомо. Един Бог зрит правду»,

Нартов А. Достопамятные повествования. С. 198

Верховное судилище открыто было 25 июня в зале Сената, куда прибыл Царь в сопровождении ста членов суда после совершённого в церкви богослужения, в котором призывалось на них благословение Духа Святого. Когда все члены суда заняли свои места и все двери и окна залы были отворены, дабы все могли приблизиться, видеть и слышать, царевич Алексей был введён в сопровождении четырёх унтер-офицеров и поставлен насупротив царя, который, несмотря на душевное волнение, резко упрекал его в преступных его замыслах. Тогда Царевич с твердостию, которой в нём никогда не предполагали, сознался, что не только он хотел возбудить восстание во всей России, но что если Царь захотел бы уничтожить всех соучастников его, то ему пришлось бы истребить всё население страны. Он объявил себя поборником старинных нравов и обычаев, также, как и русской веры, и этим самым привлёк к себе сочувствие и любовь народа. В эту минуту Царь, обратясь к духовенству, опять сказал: «Смотрите, как зачерствело это сердце и обратите внимание на то, что он говорит. Соберитесь после моего ухода, вопросите свою совесть, право и справедливость, и представьте мне письменно ваше мнение о наказании, которое он заслужил, злоумышляя против отца своего. Но мнение это не будет конечным судом; вам, судьям земным, поручено исполнять правосудие на земле. Во всяком случае, я прошу вас не обращать внимания ни на личность, ни на общественное положение виновного, но видеть в нём лишь частное лицо и произнести ваш приговор над ним по совести и законам. Но вместе с тем, я прошу также, чтоб приговор ваш был умерен и милосерд, насколько вы найдёте возможным это сделать».

Царевич, остававшийся во все это время спокойным и являвший вид большой решимости, был после сего отвезён обратно в крепость… Но не долго продолжал он оказывать твёрдость, ибо вот уже несколько дней как он кажется очень убитым. Говорят, что приговор будет скоро объявлен, и по этому случаю на стёнах крепости воздвигли эстраду, обтянутую красным сукном, со столом и скамьями.

Известия голландского резидента де-Биэ. С. 326-327

В сущности, заговора не было вовсе, настоящей политической партии не существовало. Но число недовольных было громадно, и многие сочувствовали царевичу. Никакого открытого мятежа не произошло. Все как бы в оцепенении ожидали исхода этого печального дела.

Брикнер А. Г. (1). Т. 1. C.342

«Авось» входило в план царевича и его партии, точно, как и в план царя со своими наперсниками. Авось царь умрёт, думали одни; авось царевич как-нибудь попадётся и сам причинит себе гибель, думали другие.

Погодин М.П. (1). С.437

[1718] Ла-Ви от 28 Ноября пишет, что казнь не прекращает смут, но усиливает их.